Баба Таня проводила их до самой изгороди, где уже начиналась тропка, которая шла через Марфушин огород к самому двору и дому.
Когда девчонки обняли бабу Таню, чмокнули её в увядшие щёки и уверенно побежали по дорожке, она хотела было развернуться и пойти обратно. Но тут появились люди.
– Чужая, чужая! – кричали и бабы, и мужики.
– Чужая! – вторили им дети.
Их было несколько человек, и они явно кого-то искали.
– Кто такая? И чего здесь ошиваешься?
– Так я девочек привела, потеряшек.
– Не может быть! Где они?
– К дому побежали по тропинке.
Глядь – а уже обратно идут и Марфуша, которую крепко за руку держит мать, и Любочка, за которой еле поспевает её бабуля.
– Это наша баба Таня! – закричала Марфа. – Она спасла нас, когда мы сильно пить хотели! И ночевали мы у неё. Видишь, мама, ничего страшного не случилось, а ты ругаешься!
Мать подошла к бабе Тане. Её глаза были огромны и полны слёз от счастья, что с Марфочкой ничего не случилось. Руки тряслись. Она откинула волосы, которые ещё и прибрать не успела после бессонной ночи, и с благодарностью сказала:
– Спасибо вам, баба Таня, за наших девочек! Мы уже и не надеялись их найти.
Баба Таня не заплакала, а только ласково взглянула в последний раз на своих бывших подопечных. Развернулась и быстрым шагом пошла восвояси.
Народ ещё пошумел, обсуждая случившееся, и стал разбредаться по своим дворам – работы в деревне всегда у всех было много: и скотина, и огород, и сад. Полно ручного труда. Это вам не в городе жить, здесь только поспевай за всем!
Так и росли Марфуша с Любашей – не скучали и другим скучать не давали. То за коровами на пастбище убегут да в поле с зелёным горохом застрянут – вкусно ведь, не оторваться! То в соседнюю деревню уто́пают – там такое огромное тутовое дерево росло, а на нём – ягоды медовые, бело-розовые, сахар с них по рукам тёк до самых локтей! Пока не наедятся, с дерева не слезут.
Потихоньку родители Марфы и бабушка Любы смирились с таким свободолюбием своих девчат – стали меньше волноваться за них. Делали свои дела, потихоньку поджидая их возвращения. И ругать их было бесполезно – головами кивают, а сами знай своё творят.
Минуло девчатам по семнадцать годков. Уже и принаряжаться по вечерам стали. И мальчишки перестали казаться им такими бестолковыми да вредными…
По субботам в деревенском клубе устраивали разные мероприятия: то просмотр кинофильма, то танцы. Со всей деревни в клуб молодёжь стягивалась и до утра шумела, гудела под музыку. Соединялись в пары, танцевали вместе, в обнимку сидели в кинотеатре. Влюблялись, парни дарили девчатам цветы, звали замуж. И женились потом, а там – дети, хозяйство. И жизнь шла своим чередом.