Вера Кузьминична не сильно обрадовалась возникшей на пороге «седьмой воде на киселе». Но Александра взялась рьяно мыть окна и полы, стирать шторы и варить бульоны и жидкие каши. Бабка даже комнату не отвела, пустила на койко-место, разрешила раскладывать на ночь в зале кресло-кровать. Но непременно всё убирать, чтоб днём и следа не было, будто ещё кто-то в квартире живёт. И эти дурацкие правила её!..
Но выполняла Саша всё, все капризы и попрёки сносила. Через год Вера Кузьминична согласилась прописать «внучатую племянницу». А ещё через год инсульт ударил. Фомичёва только обрадовалась, но, оказалось, рановато. Поднялась-таки бабка, даже ходила снова. Ногой подгребала, правда, и руки не слушались, ни шить, ни вязать не могла уже. Но истерить и чудить продолжила с удвоенной силой, особенно из-за листков с правилами они собачились. Александра сцепила зубы, ждала удобного момента. Узнала, где есть юридические услуги на районе, куда обратиться за дарственной. Постоянно заводила разговор про завещание, предлагала оформить договор пожизненной ренты, и что «квартиру-то в гроб не запихаешь».
Стала Вера Кузьминична заговариваться всё чаще. Девяносто три года – не шутка. И всё ей что-то мерещилось по углам. Саша привезла домой нотариуса, такие деньги отдала, жуть. Подписала-таки бабка документы, передала квартиру в собственность. Александра была готова от радости до потолка прыгать. Трёшка же эта на рынке миллионов десять стоит, а то и одиннадцать, если учесть чистенькую обстановку! Фомичёва – миллионерша! Ес!
Помнится, Вера Кузьминична хмуро смотрела, как она танцует, подпрыгивая юным слонёнком. Потом сложила на коленях морщинистые руки, обвитые крупными венами, и устало вздохнула :
– Помни, Шурка! Не будешь после моей смерти исполнять всё, что я записала, так и тебе в этой квартире не жить! Домовёнок не даст.
– Бабуля, давайте лучше чаю попьём с тортиком, хватит уже вам чушь пороть. Надоело! Так и до психушки недолго, – нахмурилась Саша.
Вера Кузьминична продолжила на своей волне, но Александра, уже почувствовав себя хозяйкой, спорила с ней смелее, позволяла себе огрызаться в полную силу. И раз как-то вечером они пообщались на повышенных тонах, поругались, потому что Саша отказалась на ночь глядя выносить мусор. И бабка набросилась на неё с кулаками. Весу в Александре восемьдесят пять кило, в Вере Кузьминичне – вдвое меньше. Но повезло: синяки остались на руке, бледноваты были, но Сашка об дверь себе добавила. Сняла побои, как порядочная. И написала заявление в полицию, мол, агрессивна бабка, на людей бросается, прошу принять меры и изолировать от окружающих.