– Но, сами-то вы как?
– Да мы в норме. Вот посмотрите на них.
Алексеев взял видеокамеру и навёл объектив на своих сотоварищей-подчинённых. На мониторе появились ещё два разведчика. Это были белобрысый здоровяк Володя Щерба и долговязый студент-геолог Саша Маликов.
Щерба держал в одной руке прутик с нанизанными кусочками жареного мяса, другой он приветственно помахивал пассажирам, сидящим в кают-компании космического корабля. Он только что проглотил смачный кусочек шашлыка, и вообще, по выражению его лица, по его крепко сбитой, среднего роста фигуре, было понятно, что ему очень комфортно на этой неизведанной планете. Сам вид этого добродушного, широко улыбающегося здоровяка внушил пассажирам крепкую надежду на лучшее. На лицах появились улыбки, в глазах затеплились искорки оптимизма.
Саша Маликов, студент 5-го курса геологического факультета, тёмнорусый рослый парень держал в левой руке семиструнную гитару, а правой протягивал к объективу видеокамеры букет инопланетных цветов. Даже потерявшие надежду на спасение пассажиры восхитились роскошью этого букета. Цветы поражали великолепием, даже изображённые на экране ненадёжным радиосигналом.
– Девчёнки, это вам! – сказал он, улыбаясь своими синими глазами. – Здесь много такой красоты. – Он немного подождал, как будто давая возможность зрителям хорошенько рассмотреть букет, или может быть, умышленно выдержал паузу перед тем, как показать нечто, поражающее воображение. – А вот это я хочу показать мужикам.
Саша аккуратно зажал букет в левой подмышке, вытащил из-за спины каменный топор внушительного вида, насаженный на деревянное топорище.
– Вот смотрите, парни, такие томагавки и ещё дротики и просто камни местные жители метали в нас. Хорошо, что мы имеем крепкий карфлюг и силовое поле, иначе наша встреча не состоялась бы. Этот топор сделан из обсидиана, хорошо отшлифован и отверстие под топорище овальное. Вывод: местные ребята воинственные, умелые и неглупые.
– Это значит, что нам, мужики, придётся на этой планете воевать и пахать, – подытожил его мысль Кругляк, сидевший возле Яковлева, – иначе не выживем.
Элиза Хантер спросила на языке Эсперанто:
– Knaboj, ĉu vi ne timis tie? Je estas tiom danĝere! Kiel vi noktis? (Ребята, вам там не страшно? Ведь так опасно! Как вы ночевали?)
– Estis time, miss Ĥanter, sed ni fortikiĝas (Страшно, мисс Хантер, но мы крепимся), – ответил Алексеев тоже на Эсперанто (этим международным языком владеет любой землянин). – Nokte ĉi-tie bestetoj tian concerton aranĝis! Nu-u, ni estas sub forta kupolo, kaj ni havas la armilon. (Ночью здесь зверушки такой концерт устроили! Ну-у, мы под силовым куполом, да и оружие у нас есть).