Время массажа закончилось, кресло поехало вниз, и Виктор отправился на кухню. Жена – стройная, загорелая – стояла у плиты. Вторые роды пошли ей на пользу: портящая фигуру худоба исчезла, появились плавность, неторопливость. Выпив воды, Виктор хотел приласкать Жанну, но та, отдёрнув руку, непримиримо отрезала:
– Своих дешёвок в гостинице лапай! Жри садись!
Виктор, и не ожидавший другой реакции, нежно промурлыкал:
– Спасибо, дорогая, я лучше в гостинице позавтракаю, а то снова пронесёт!
И вышел, довольный собой.
2
Как только за ним закрылась дверь, Жанна скомкала и бросила на стол полотенце:
– Чтоб тебя и в самом деле пронесло! Меньше времени со своей блондинкой проведёшь!
Жанна уже не ревновала: она успела привыкнуть к пусть и тщательно скрываемым, но постоянным изменам мужа. Последние три года вообще не подпускала его к себе. Надоели ложь, бесконечные ночёвки неверного супруга в гостинице; пьянки, маскируемые под деловые встречи. Любовь прошла, остался горький осадок напрасно растраченной молодости. Не разводилась только из-за детей, да и к деньгам привыкла. А какие алименты присудят при разводе – это бабушка надвое сказала. Уж здесь-то Витенька проявит прыть, подсуетится! Энергии у него хватает, бьёт прямо через край.
Из-за этой жизненной силы она и влюбилась в него совсем молодой, глупой девчонкой. Да и как можно было устоять перед высоким и сильным демобилизованным десантником? Он до сих пор рассказывает про свои подвиги в ВДВ. Люди уже смеются над его тупостью: всех достал нелепыми байками. А ему просто хвастать больше нечем. Все дела за него сделал отец, а он идёт по намеченному пути, как поезд по рельсам. Да ещё ест, пьёт, с девками спит, но про это ему трепаться неинтересно: его слушатели сами только этим и занимаются.
«Жрущая и размножающаяся протоплазма» – так о них говорил отец Виктора. Вот это был настоящий мужик! Осколком империи называет его мать Жанны. Наладил им здесь райскую жизнь, а сам уехал в Сибирь разобраться с теми, кто подстроил аварию, в которой погибла его жена в лихие девяностые. С тех пор никто о нём ничего не слышал: наверное, не рассчитал своих сил.
«Как карта ляжет», – любил он повторять. Вот и легла, видно, чёрная масть. Ажаль: он был единственным человеком, которого стоило уважать.
Мать любила его. Жанна совершенно случайно узнала об этом, увидев рубашку отца Виктора на столике в спальне матери. Ирина Владимировна редко вспоминает его, но, когда говорит о нём, слёзы непроизвольно катятся по её щекам. Жанна очень обрадовалась тогда: наконец-то мама нашла своё счастье! Ей стало понятно, почему та так помолодела и похорошела. Но всему пришёл конец с отъездом отца Виктора…