Теперь уже орал сам ищейка.
– Убери руки! Отпусти!
Черта с два. Теперь он почувствует все то, через что прошел я. Злорадно улыбнувшись, я позволил силе полностью выйти на свободу.
Раздался невыносимый грохот. Мебель поднялась в воздух и начала летать. Бойцы и родня похватались за устойчивые предметы и умоляли меня остановиться, но я уже был бессилен. Корф корчился, но через несколько секунд отцепил мои руки.
– Ну, все, – выдохнул он. – Надоел.
В следующий миг мне в грудь что-то больно ударило. У меня сбилось дыхание, и я отлетел к стене, больно ударившись спиной и головой.
– Ыэх… – сорванным голосом хрипнул я и сполз на пол.
Ищейка успел крепко схватить меня за плечи и уберег от падения на осколки.
– Остановись, Михаил. Я уже увидел все, что мне было нужно.
С трудом проморгавшись, я сфокусировал взгляд на Корфе. Он протянул мне руку и помог подняться. Едва тайный советник дотронулся до меня, теплый поток энергии полился из его ладоней.
Что-то… целебное.
– Тихо, юноша. Тихо. Все закончилось. Впечатляюще, ничего не скажешь…
Он усадил меня в кресло, несколько раз провел рукой перед глазами. Стало легче.
– Благодарю за сотрудничество, – широко улыбнувшись, сказал Корф. Его улыбка казалась настолько неуместной, что мне захотелось плюнуть ему в рожу.
– Что вы натворили? Это насилие! – отец, выставивший над домочадцами защитный барьер, погасил свечение и отряхнул пиджак. – Мы подадим жалобу.
Корф расправил полы плаща и снова уселся на кушетке.
– Выйдите все, кроме членов семьи, – велел он бойцам.
Один из них хотел было возразить, но Корф лишь жестом поторопил своих людей.
– Ну же, быстрее, – он обернулся к отцу. – Я бы не отказался выпить чего покрепче. И вам рекомендую.
Ошарашенный отец кивнул и подошел к серванту, где в ряд выстроились графины и бутылки с алкоголем.
– Плесни и мне на два пальца, – попросила бабушка.
Отец разлил виски по стаканам и вручил один из них Корфу. Нам с Олей, естественно, не предложили.
– Блок мощный, но работа грубая, – пригубив напиток, заявил тайный советник. – Впрочем, от вас я не ожидал филигранной техники. Все же, насколько я помню, вы, Николай Владимирович, специализировались на иных задачах.
Отец залпом осушил свой стакан и наградил Корфа тяжелым взглядом.
– Какое наказание меня ждет?
– Я увидел достаточно для того, чтобы вы окончили жизнь в тюрьме, – ответил Вальтер Макарович, покрутив бокал в руке. – Призывы родового духа запрещены. И, уверен, вы знали о запрете.