– Что ж так?
Выпив почти залпом ожидающий меня стакан чего-то со льдом, я принялась за остатки еды.
– А ты что, девочка, не боишься к себе внимание привлекать?
– Не поняла.
– Кто-нибудь ещё подумает, что между нами что-то есть. Не смущает уже, а?
– Да кому это в голову придёт?!
– Что за оскорбления такие, малышка моя? Чем это я так плох? – хмыкнув, он лениво пригубил из своего бокала.
– Да вы меня насколько старше!
– На шестнадцать лет.
– Хм…
Вообще, с учётом того, что средний возраст человека в наше время начинается где-то в шестьдесят пять, то да, это не такая большая разница… Никогда особо над этим не задумывалась.
– Ах, простите, не хотела вас обидеть! Вы-то, оказывается, ещё и не старик.
Он хохотнул.
Тут подошёл кто-то из весёлой праздничной компании и позвал меня обратно.
– Я уже устала, нет! Спасибо!
– Парень, тебя ничего не смущает? Девушка сказала «нет».
– Да, я сегодня в клубе тех, кому за тридцать.
Посол убрался восвояси.
Возникло молчание… Не хочу, чтобы он спрашивал – ну и что ты собираешься делать? Какие планы?
Но он ничего и не говорил. И в глубине души тихонько расплывалось тёплое чувство благодарности.
Мне было хорошо. После пережитого стресса – вообще будто рай. Только надо обуться, что ж я…
– Это что ещё такое? – не удержала возгласа, заглядывая под стул, где должны были валяться мои туфли.
Вместо них, там соблазнительно поблёскивали другие. Выловив одну туфлю мыском ноги и присмотревшись внимательнее, я узнала в ней ту самую… Отосланную недавно по почте, неугодную, дорогущую. Адресант сидел рядом.
– Что? – пожал плечами Мичлав в ответ на мой каменный взгляд. – Твои, разве нет?
– Не мои.
– Если окажутся по размеру – твои.
– Ла-адно, надену!
– Порадуй старика.
Обувшись, я демонстративно закинула ногу на ногу и крутнулась на стуле.
– Прекрасно, сокровище, – охотник расплылся в улыбке. – Ещё выпьем?
– Мне чего-нибудь полегче.
– Устала?
– Устала.
– Чего-нибудь ещё хочешь?
– Да нет, спасибо…
– Выпьем и прокатимся ещё? Или хочешь остаться?
– Нет, наверное, пора угомониться.
В приятном молчании мы дотянули последнюю выпивку, наблюдая веселье кругом.
В машине хмель стал выветриваться. Опять расхотелось болтать. Последние зелёные и розовые отсветы уходящего дня расплылись на западной стороне темнеющего неба. Включив со своего устройства ночной лаундж, я стала беззвучно подпевать, глядя в холодное окно.