* * *
И они вышли в сад. Участок был большой, и скоро Раевский потерял ориентировку. Дорожка из бетонных плиток вывела их к гаражу. Раевского восхитили бордюры вдоль дачных дорожек, аккуратно выкрашенные белой краской.
Гараж оказался открыт. Он заглянул внутрь.
В тёмной прохладе стоял древний «виллис».
Машина была вымыта и пахла бензином. Из непорядка было одно: откидное стекло треснуло, и трещина шла от аккуратной дырочки перед местом пассажира.
– Неужто на ходу? – с некоторым восторгом спросил Раевский.
– Архип Савельич ездит, но чаще им продукты из города привозят.
Но даже больше, чем антикварный автомобиль, Володю поразил сухой жар Аниной руки.
Они поцеловались в автомобильной прохладе.
А потом – ещё раз – на сиденье старинного автомобиля.
И почувствовали, что время остановилось.
* * *
Когда они вернулись на веранду, адъютант Архип Савельич уже заменил обеденные приборы на китайские чашки с иероглифами. Над столом поплыл аромат Востока. «Жасмин? Нет, не жасмин» – но спрашивать было лень.
– Кто такой был Оккам, ты помнишь, Анюта?
Аня пробормотала что-то про бритву, которой нужно отрезать ненужные объяснения.
– Какая же у тебя каша в голове. Уильям Оккам был знаменитым философом, а от него осталась фраза «Не умножай сущностей сверх необходимого». Он писал Людвигу Баварскому: «Я буду защищать тебя пером, а ты меня будешь защищать мечом».
Слова про меч старик произнёс с видимым удовольствием.
– Я вам тут припас одну штуку. Анюта её уже видела, а вам, Владимир Сергеевич, в диковину будет. Если она не предупредила.
Аня потупилась, и Раевский ощутил укол обиды.
– Много лет назад я впервые взял её в руки, ещё рядовым красноармейцем. Отдал по назначению, а потом забыл о ней. И спустя много лет, когда мы взяли Бреслау, Архип Савельич её нашёл. Ну, не он, конечно, а один лейтенант. Его потом на Зееловских высотах убили, но Архип Савельич с его цепкой памятью сразу понял, что это. Что на столе стоит не какой-то приёмник «Телефункен», а та самая вещь, что я держал в руках лет за двадцать до того. Не знал, молодой дурак, к чему. Нам один комбедовец выдавал её за детекторный приёмник. Потом немцы её взяли в Смоленске, и она долго плутала по разным рукам. Но вы поймите, молодые люди, что сейчас модно в каждом изобретении искать оккультный смысл и тайны Третьего рейха, а никаких тайн нет и не было. Миром правят не тайные общества, а явные организации – концерны и корпорации, церкви и правительства. Чудес нет, а есть прибавочная стоимость, промышленный потенциал и людские ресурсы. Ну и идеи, овладевшие массами.