Смущенный хранитель еще раз поклонился.
– Все так, владыка. Ты, конечно, прав. Как всегда прав. Там, в стихах, еще было продолжение. Но Зара уже не стала его слушать. Просто обругала и выставила меня за дверь.
Султан снова расхохотался.
– Это, пожалуй, стоит еще одного кольца! Держи, Тамал! Повеселил ты меня сегодня на славу! А теперь – к делу. Мне нужно написать пару депеш.
***
Из покоев султана Тамал вышел, пошатываясь, только поздно вечером. «Пара депеш», которые намеревался продиктовать ему Шафар, на деле обернулись десятком очень подробных писем, несколькими набросками длиннейших указов, а также приказом казначею рассчитать, сколько золота и алмазов смогут увезти девятнадцать верблюдов в качестве приданого принцессы. Потом владыке вздумалось зарифмовать свои мысли на тему игры света на рубиновых ягодах спелого винограда…
Когда султан после всего этого объявил, что желает составить еще одно письмо, хранитель слова без сил рухнул перед ним на колени и взмолился о пощаде.
Шафар в ответ только удивленно поднял брови.
– В чем дело, Тамал? Ты не справляешься со своими обязанностями? Может быть, мне найти тебе замену?
Измученный данзеец вздрогнул и замер в земном поклоне.
– Прости мою дерзость, владыка! Но я не могу больше писать! У меня дрожат руки и слезятся глаза… Помилуй, владыка! Молю, дай мне умыться и немного отдохнуть, тогда я буду готов выполнять все твои поручения хоть до утра! – Тамал поднял голову и умоляюще посмотрел на султана.
– До утра? – Шафар удивленно взглянул на появившиеся за окном первые звезды. – Вот как… Действительно, уже довольно поздно. В таком случае, я отпускаю тебя. Придешь ко мне завтра на третьей страже.
– Благодарю тебя, владыка! Благодарю! Поверь, ты всегда будешь доволен моей службой! – Хранитель несколько раз ударился лбом об ковер.
– Довольно, Тамал. Довольно. Встань и иди. До утра свободен.
***
Рассыпаясь в благодарностях и заверениях своей вечной верности, хранитель слова поднялся и, отвешивая поклон за поклоном, покинул чертоги султана.
Уже выйдя в сад, Тамал несколько раз глубоко вдохнул ночную прохладу, сел на первую попавшуюся ему скамью и криво улыбнулся.
«Ну и денек… Однако, не смотря ни на что, я очень даже доволен. Шафар не в первый и, уверен, далеко не в последний раз заставляет меня писать чуть не до обморока. Но султан и платит за службу как никто. Чистым золотом. Я за свое место буду зубами держаться. И он это знает».