Хелен обратила внимание на то, что Бриджет обладает гибким телом танцовщицы. Кроме того, она никак не могла сидеть спокойно и постоянно как бы вкручивалась в свое кресло.
– Пока еще доподлинно неизвестно, – с расстановкой сказала Хелен, – жили ли здесь раввины. Документы могли перенести сюда из другого места. А когда мы сможем забрать отсюда бумаги, чтобы вы смогли закончить ремонт, зависит от их состояния. Нужно провести экспертизу, чтобы выяснить, можно ли их перемещать.
Бриджет коротко мотнула головой – мол, это неприемлемо.
– Понимаете, моя тетя отказалась от предложения включить этот дом в маршрут пешеходных экскурсий, и совет по древностям Ричмонда это запомнил. Мы хотели закончить ремонт больше года назад, но совет препятствовал нам буквально на каждом шагу. Даже самое простое согласование занимало несколько месяцев. Да мы и не собирались ничего тут серьезно перестраивать.
Бриджет пренебрежительно махнула рукой и продолжала:
– Но, видно, они там еще до сих пор не отошли от истерики, когда в двадцатых годах бульдозерами снесли Орлеанский дом.
– Ну конечно, их озабоченность можно понять, – вставил Иэн, – ведь всем нам дорога местная история.
Бриджет в накрахмаленной белой блузке и прозрачном зеленом шарфике, повязанном вокруг шеи, поджала губы и наклонилась вперед, чтобы подлить чаю. В наступившей тишине отчетливо зажурчала янтарная струя.
– Моя тетя жила одна и так ни разу и не обновила здесь краску. Чтобы привести этот дом в более или менее презентабельный вид, нам потребовалась масса времени и труда. Еще одна задержка на этом этапе – и…
Бриджет на мгновение перестала помешивать чай. Ее узкое запястье, обвитое зеленым, как бутылочное стекло, браслетом, изогнулось, а маленькая ложечка замерла в воздухе, словно Бриджет пыталась подобрать слова, которые предостерегли бы Хелен от попыток помешать ее планам.
– И это будет весьма прискорбно, – закончил за нее Иэн.
Бриджет метнула в его сторону многозначительный и недовольный взгляд.
И тут Хелен наконец вспомнила его – Иэн Истон, больше похожий на мальчишку, чем на юношу, долговязый, никак не умещавшийся за столом, который был слишком низок для него. Он происходил из довольно состоятельной семьи, был приветлив, пользовался вниманием товарищей, неплохо играл в футбол. Иэн был достаточно умен для средней школы, но для университета уже не годился. И тем не менее, отметила Хелен, он все же старался прилежно учиться, хотя никакого таланта у него и в помине не было.