– Жди меня, и будь готов! – настоятельно твердил Теодор.
Возле входа в участок прозвучал возмущенный возглас. Голос был женским и приближался сюда.
– Капитан Кобра. Что у вас стряслось? – отошёл мент от регистрационной и посмотрел на женщину.
– Я пришла за своим сыном! – сердито и громко говорила она.
– Женщина, успокойтесь! – старался не сорваться Кобра. – Ваше имя назовите.
– Леонора Ленконт. – села женщина на скамейку у выхода, задрав голову.
– Хорошо… – записал в блокноте Капитан. – За сыном пришли?
– Да! – ответила Леонора с возмущением. – Я в самом начале говорила!
Теодор, не глядя на Алика, прошептал:
– Моя мама… лучше бы она не приходила…
– Яростная женщина. – не отрывал взгляда от неё Ковшик.
Леонора подскочила со скамейки, размахивая руками в стороны:
– Освободите сына моего! Немедленно!
– Гражданка Ленконт, мы не можем просто взять и сделать это. Протокол составить нужно! – твёрдо заявил Кобра.
– Приходите завтра! – крикнул с регистрационной дежурный.
Леонора стала вся красная от нахлынувшей злости. По её виду было, словно она готова разнести здесь всё к чёртовой матери. Капитан напрягся от реакции женщины и косо посмотрел на дежурного:
– Серёжа не суй свой нос сюда!
– Простите, товарищ капитан… – дежурный скрылся от стыда подальше.
– Мне надо… СЕЙЧАС! – орала Ленконт уже истерично. – У меня есть связи, если вы не в курсе. Ваш участок снесут к херам собачьим!
– Подождите-подождите. – Кобра вытянул листок со стеллажа и просунул ей. – Распишитесь тут и можете забрать.
– Так бы и сразу! – со психом выдернула из его рук документ Леонора.
Она облокотилась за столиком и коряво расписалась черной гелевой ручкой и сунула лист обратно. Капитан достал ключи из кармана и подошёл к обезьяннику. Открыв дверцу, он глянул на Теодора:
– Свободен, как птица в полёте!
– А, ну, это, спасибо… – парень покинул камеру и помахал рукой на прощание Ковшику. Ковшик также попрощался и потом сделал грустное лицо.
Мать и сын покинули участок и направились к белому “Лексусу”.
– Ты зачем меня позоришь? Негодник! – дала Теодору подзатыльник она, когда он собирался сесть на заднее сидение машины.
– Ай! Больно, мам… – держался парень за ушибленное место.
– Больно ему! – фыркнула женщина. – Думаешь мне не больно смотреть как по-зверски ведёт себя родной сын! Думаешь мне приятно?!