– Когда я был подростком, то специально приезжал сюда, чтобы проверить, всё ли жрут эти твари. Помнится, я бросал в ров хлеб, мусор, очистки с кухни. А однажды бросил придушенную крысу. Как оказалось, крыса была не дохлая. Попав в воду, она очухалась и попыталась выплыть на берег, но тут её обвило нечто прозрачное… Слава богу, что несчастная сначала всё-таки утонула, и только потом её начали переваривать. Омерзительное зрелище. – Майснер снова посмотрел на замок. – Почему они никак не реагируют на наше присутствие? Может быть, нам всё-таки следует себя как-то обозначить? В рог потрубить, джигу станцевать? Что им нужно?
– Я не знаю, – покачал головой Келлер. – Наверное, хозяева замка чего-то ждут.
– Неужели? И как я сам не догадался, – язвительно протянул барон.
Тут мимо них прошёл сын старосты Призамкового. Он удивлённо посмотрел на барона и его свиту и прошёл по мосту прямиком к замку. Там, где стояла защита, появилась лёгкая вспышка, когда Митяй прошёл сквозь преграду. Не встретив сопротивления, он вошёл в приоткрывшуюся перед ним калитку и скрылся в замке. Всё то время, пока он шёл, стоящие возле моста люди неотрывно смотрели на него.
– Так, а вот это, что сейчас было? – спросил Майснер, указывая пальцем в ту сторону ворот?
– Господин барон, вы у меня спрашиваете? – Келлер только головой покачал. – Если да, то могу предположить, что парень является слугой, у которого открыт допуск в замок.
– Франц, я что, по-твоему, идиот? – Майснер повысил голос. – Я прекрасно понимаю, что парень – слуга. Я не понимаю, почему здесь ходят слуги, а нас не пускают?
Келлер промолчал. Он тоже не совсем понимал, почему их здесь маринуют уже полтора часа. С другой стороны, сам капитан простоял на берегу почти сутки, прежде чем его приняли в замке. Но капитан дружины – это не барон. А вот самому барону нужно вести себя более сдержано. Он же сейчас себя накрутит так, что обязательно натворит кучу глупостей.
Дитер Майснер тоже понимал, что надо держать себя в руках, но ничего не мог поделать с волнением. В нём боролись очень противоречивые чувства. С одной стороны, барон был одной из самых влиятельных фигур Гиблых земель. Он не привык ждать. Тем более, не привык ждать аудиенции. В другой стороны, Охотникам на его положение могло быть совершенно наплевать. У них могли быть свои дела. Может быть, глава клана сейчас маникюр делает. Он что должен бросать своё занятие ради какого-то там барона?