– Лийка! – ворвалась я в комнату. – Лия! Я влюбилась!
Подруга оторвалась от любовного романа, который читала, закатила глаза утомлённо.
– Свершилось, – ответила она. – Тебе двадцать один год почти, женщина. Пора бы уже.
Я засмеялась и закружилась по комнате. Вообще в нашем общежитии селили по четыре человека в комнату. Но наши соседки уже закончили вуз и уехали, подселять в последний год к нам никого не стали.
Сейчас комната с выцветшими обоями, которые мы ещё на первом курсе сами клеили, комната, которая так надоела, казалась лучшим местом в мире. Лия – замечательной. Весь мир – прекрасным. Я подскочила к подруге и громко чмокнула ее в гладкий лоб. Она засмеялась – счастье заразительно.
– Он такой… Не такой как все. Я на него смотрю и дышать не могу.
– Не задохнись только, – посоветовала Лия и чайник ставить пошла.
В ту ночь я мечтала с особенным упоением. Всех принцев, шейхов, звёзд подвинул парень, с именем, которое раньше мне глупым и смешным казалось. Я воображала наш первый поцелуй – дальше робко мечтать не смела. И только лишь от этих мыслей дыхание учащалось и в груди так гулко сердце билось. Ерзала, комкала простыни, вздыхала, чем не давала спать Лие.
– Одни беды от этой твоей любви, – в шутку заявила она.
На следующий день я пошла к третьему корпусу не дожидаясь назначенного времени – просто посмотреть, будет ли он там. Пропустила пару, так как путь не близкий, даже Лие не сказала ничего. Купила мороженое и уселась на лавочке – сентябрь в том году был на диво жарким. Ждала.
Дождалась. Он вышел из корпуса, посмотрел на наручные часы. А я им любуюсь, вчера пялиться было неловко, а на расстоянии самое то. Волосы светлые, которые не мешало бы уже подстричь. Джинсовые шорты, топорщащиеся нитками на коленях. Белая футболка. Вы скажете – сотни таких на улицах. Я возражу. Нет, он особенный. От него воздух словно заряжается и искрит, от него смеяться хочется и танцевать.
Я почти решилась его окликнуть, когда к нему подошла девушка. Поцеловала его. Да, всего лишь в щеку, но первый в моей жизни спазм ревности был мучительно болезненным. Он выворачивал наизнанку. Артём рассмеялся, приобнял девушку, которую я уже ненавидела, за талию, и они пошли прочь.
– Я буду лучше, – сказала я себе. – Ни у одной бабы не будет против меня шансов.