…Старик сложил руки, будто молясь. Тишина вокруг него была настолько глубокой, что можно было услышать дыхание ветра, струившегося среди старых ветвей. На его высохших и жилистых ладонях видны были следы времени, словно горизонты, пережитые им на своем пути. Взгляд его глубоких глаз, как окно в прошлое, казался пронзающим тайны, скрытые от мира, и проникшим в самые глубины души.
– Тогда, среди этой спасшейся спецуры приехавшей на завод, был и капитан полиции. Именно его я увидел в той злощастной яме.
– Можете вкратце рассказать, что было дальше? И если можно, чего-нибудь попить бы, – сказал с хрипотцой Леха.
– Не хотелось бы это вспоминать, противно, ну да ладно, для истории. Аря сейчас принесет воды или может хочешь чаю, раз не хочешь коньяк?
– Можно и чаю, во рту пересохло, – Алексей взялся за горло, немного прокашлявшись.
Аркадия, хихикнув и подмигнув молодому человеку, легкой походкой вышла из комнаты. Ее шаги были легкими, словно танец на воде.
– Так вот… -старик продолжил свой рассказ.
– Мать моя… – прошептал Дед, – шо оні роблять? Зачем?
Четыре оставшихся мертвеца, источая зловоние и испуская хриплые стоны, выбрали свои жертвы и жестоко схватились с ними в последнем танце. Двое напали на беззащитного раба, у которого уже была поломана рука, напирая сбили бедолагу на землю, заставив его оказаться в беспомощном положении. Началась страшная борьба. Раб отчаянно пытался защититься от натиска тварей. Он использовал все доступные средства, даже обломком своей сломанной кости старался наносить удары, чтобы отразить нападение. В ярости он смог пронзить одному из мертвецов глаз, но даже это не остановило ненасытный ужас, впивающийся в живую плоть. Из пронзенной глазницы зомби вытек сгусток зловонного гноя, пачкая все вокруг. Прямо на лицо несчастного человека упала отвратительная масса. Жертва вскрикнула от отчаяния, произнеся лишь невнятные звуки, прежде чем ее горло было разорвано в клочья укусами мертвеца, погружая его в мир кошмара.
– Видимо запах крови все же они чувствуют вполне неплохо, – хладнокровно заметил Саня. Артем, проглотив подкативший к горлу комок, мотнул головой едва сдерживая рвотный позыв, для многих, как и для него действо было шоком, осипшим голосом спросил Саню:
– Как ты можешь еще и про это думать? Я с тебя в шоке блять, я так не могу, это же живые люди…, и мы… мы могли бы… нет мы можем быть на их месте и даже будем, если останемся здесь.