Что заставляет людей вожделеть власть? Причины разные. Есть пронырливые ничтожества, для которых как нельзя кстати пословица: чем выше взбирается обезьянка на дерево, тем лучше видна ее голая задница. Это просто воры. Есть те, кто ослеплен внешней мишурой властного положения. Это бездельники. Есть те, которые становятся заложниками компромисса. Это канатоходцы, чья судьба зависит от умения держать равновесие. Есть одурманенные иллюзией могущества. Это генераторы хаоса. Есть те, кто пользуется властью, как рычагом в надежде перевернуть мир по своему усмотрению. Это слуги апокалипсиса. Есть те, которые возникают своевременно и ниоткуда и становятся последней надеждой нации. Это, разумеется, спасители. Правда, их апостолы не всегда праведны. И есть, наконец, те, что достигнув высшей власти, сохраняют трезвомыслие и не заблуждаются на свой счет. Это узники совести. При этом, согласитесь, есть разница между теми, кто рвется к власти и теми, кто рвется во власть. Первые одурманены ею, как хищники кровью, для вторых она как кошелек в чужом кармане. Как бы то ни было, одно точно: у каждого достигшего маломальской власти есть свои «кровавые мальчики». Это также верно, как и то, что за каждым бюллетенем «за» слышится все тот же народный стон:
Ах, смилуйся, отец наш! Властвуй нами!
Будь наш отец, наш царь!
Филя оторвал взгляд от экрана, подумал и приписал:
Впрочем, добропорядочным гражданам волноваться не следует: для России это в порядке вещей. Как говорится, что русскому здорово, то немцу (в широком этимологическом смысле) смерть. Что до великих правителей, то истинны только их записные мысли. Все остальное – фантазии на их счет.
Фролов подхватил чашку с кофе и откинулся на спинку стула. К этому времени на его счету числились три романа и с десятка три рассказов – достаточное основание вообразить себя писателем. Правда, пока еще непубликуемым, а стало быть, непризнанным. Но нет худа без добра: он мог позволить себе роскошь быть независимым, и судьей ему была лишь его писательская совесть. С нею он в компании таких же непризнанных квартировал на некоем квазилитературном сайте, называя его в минуты раздражения пристанищем графоманов. Мы живем в эпоху, когда к феноменам бытия вроде универсальных аксиом «деньги не пахнут» и «деньги выше закона» добавилось новообразование двойного толка (то ли средство от одиночества, то ли вакханалия этого самого одиночества), имя которому Интернет и призрачный мир которого реальней действительности. Почему бы не воспользоваться.