– Это бывший Пионерский, что ли? – уточнил Леня.
– Ну да, на Петроградской… – с неудовольствием согласился заказчик. – Так вот, там есть пруд… И летнее кафе на берегу. Спросите Антона Ивановича, это я…
– Буду! – коротко ответил Леня и отключился.
Пока он разговаривал, явился кот Аскольди уселся к хозяину на колени.
– Аскольдик, что ты об этом думаешь? – спросил Леня и почесал кота за ухом.
Спросил он, конечно, не всерьез, потому что, хоть и признавал за своим котом необычайный ум и сообразительность, все же в делах советов ничьих не слушал, сам управлялся. Кот все понимал правильно, поэтому не обиделся и отреагировал, как всегда, индифферентно. Он устроился поудобнее и замурлыкал о том, что наконец наступило лето, и жизнь прекрасна, и вообще, все замечательно…
Леню разбудила Лола, когда вернулась из парикмахерской. Она была очень сердита, потому что ее постоянный мастер Маргарита оказалась в отпуске, пришлось пойти к другой, а та сделала все не так. И краску взяла другую, и уложила плохо, и челка не на ту сторону.
– По-моему, тебе идет, – пробормотал Леня, приоткрыв один глаз.
На самом деле он вообще не заметил в прическе своей боевой подруги никаких изменений. Но Лола уже завелась и теперь искала, на ком бы сорвать злость. Песика она никогда бы не обидела, кот Аскольд мигом сообразил, что она не в духе, и двумя прыжками взвился на шкаф. Раньше у него получалось это одним разом, но за последний год кот несколько отяжелел от сытой и спокойной жизни. Ругаться же с попугаем было чревато: наглая птица имела характер скандальный, да еще набралась где-то таких выражений, что Лолины уши вмиг увядали, как сорванные цветы, не поставленные в воду. А еще она боялась, что такое услышит Пу И.
Оставался только компаньон и соратник.
– Что-то ты, Ленечка, стареть стал, – притворно вздохнула Лола, – спишь днем, как пенсионер. Делать, что ли, совсем нечего?
– Угу, – Леня сладко потянулся, – застоялся я совсем. Ну, это ненадолго, завтра встречаюсь с клиентом.
– Опять… – Лола на глазах впадала в меланхолию.
– Спокойно! – Леня закружил ее по комнате. – Я еды в китайском ресторане купил, сейчас обедать будем! Знаю, что ты после парикмахерской всегда есть хочешь!
– До еды ли мне, – в Лолином голосе послышались слезы, – в зеркало на себя смотреть не могу!