Саша хороший друг. А мне чего-то в голову розовые сопли ударили, придумала симпатии какие-то и все испоганила. Так хотелось позвонить, узнать, куда пропал, извиниться за свое странное поведение, в конце концов. Но я никогда не извиняюсь. Это Сашке известно лучше, чем кому-либо еще.
После ванны я попила с мамой горячий чай на кухне и отправилась в свою комнату. Там звездочкой разлеглась в кровати и стала пялиться в потолок. Ни о чем при этом не думая. Ей-богу, так можно! Тишину прервал долгожданный телефонный звонок. Я схватила трубку сразу же:
– Алло?
– Инн? Не спишь? – раздался на том конце провода голос Марины.
– Не сплю, – чересчур разочарованно ответила я.
– Ты как до дома добралась? Сильно промокла? – виновато спросила подруга. В этом вся Марина. Ей-то чего переживать, будто это она нарочно прячет в квартире мой зонт, чтобы я перед выходом его забывала.
– Нет, вообще промокнуть не успела. Меня наш сосед до дома подбросил. На «Жигулях» – вспомнила я о железной развалюхе под окнами.
– А-а-а… – Марина молчала. – Просто мы как-то странно попрощались. Напряженно.
– Да? Не заметила.
Маринка вздохнула.
– Ты придумала наряд на завтрашний бал?
– Ага! Черный плащ и Сашкину маску Дарта Вейдера. С прошлого Нового года у меня в комнате валяется.
– Серьезно? – Маринка звонко рассмеялась в трубку. – Инна, но ведь это ничуточки не сексуально.
– А кого мне соблазнять? – искренне удивилась я. – Мой Воробьев все равно болеет.
Маринка засмеялась еще громче. Видимо, вспомнила нескладного смущенного Воробьева. Смех ее был теплый и заливистый. Так хотелось, чтобы у подруги все было хорошо. Разве я могу допустить, чтобы она так обожглась со своей первой любовью?
– Марин, – тихо позвала я, – ты ведь знаешь: что бы я ни сделала, это тебе во благо.
– Ты о чем? – настороженно засопела в трубку Марина.
– Да так… Ладно, пока ни о чем. А у тебя что за костюм?
– Я буду Жасмин, – гордо заявила Марина.
– А, помню такую певицу. Мама раньше часто слушала, – сказала я и запела дурным голосом: – Дольче-е Ви-и-ита, До-о-ольче Вита вспо-о-оминаю вно-о-овь…
В комнату заглянула мама и показала на воображаемые наручные часы.
Маринка опять заливалась на том конце провода:
– Дурочка ты, Инночкин! Какая певица? Жасмин – восточная красавица, принцесса, возлюбленная Аладдина. Ты со своей суровой реальностью совсем забыла про сказки!