Я шла вдоль улицы из магазина в магазин, покупая все по списку, и у меня даже осталось в конце концов пять центов. Выйдя на 31‐ю улицу, я все время косилась на кондитерскую Гринуолда и размышляла, не стоит ли зайти. Кондитерская находилась посреди квартала, по сторонам двери стояли красно-белые столбики, похожие на карамельные трости. Внутри я никогда не была. Насчет некоторых белых магазинов на Тридцать первой у меня всегда было ощущение, что туда лучше не соваться, – кондитерская относилась к их числу. До того, как Нини ослепла, она сама делала нам мороженое, или мы покупали три конфетки за пенни в магазинчике на углу.
Когда я вошла, звякнул колокольчик. Вздрогнув от неожиданности, я почувствовала себя очень глупо – пожалела, что пришла, – и повернулась, намереваясь уйти, но тут услышала свое имя и замерла, словно приросла к полу с шахматным черно-белым узором.
– Руби?
Ну да, звал меня Шимми. Он стоял за ламинированным прилавком в полосатом, как карамель, фартуке и бумажной шляпе и махал мне, чтоб я подошла.
– Ты пришла, – сказал он срывающимся голосом.
– Тетя Мари послала меня за покупками. – Я подняла авоську как бы в доказательство своих слов, потом огляделась.
Внутри магазин выглядел меньше, чем казалось с улицы, и пахло тут тортами. Вдоль стены тянулись аккуратные полки, уставленные стеклянными банками с тянучками в обертке, желейными конфетами, жевательной резинкой, лакричными палочками, леденцами, солодовыми шариками в шоколаде, сливочной помадкой, разноцветным зефиром, арахисовым маслом, ирисками, карамелью и шоколадом. Я будто оказалась в сладком сне – мне хотелось потрогать и попробовать абсолютно все.
Шимми взял белое полотенце и протер прилавок, который и без того сиял.
– Что будешь?
Я указала на развесное мороженое в прозрачной витрине.
– Какие у вас вкусы? – Глупый вопрос, на каждом контейнере была четкая этикетка.
– С шоколадом, с орехом пекан, с ванилью, с вишней и ванилью и с земляникой. Я больше всего люблю вишню с ванилью.
Я кивнула на вишню с ванилью, и он вонзил металлическую ложку в сливочное лакомство.
– Я только один шарик беру! – попыталась я остановить его жестом, но Шимми не обратил внимания и добавил мне второй шарик.
В магазине мы были одни. У прилавка стояли три высоких серебристых табурета, но я к ним не пошла. У окна я увидела музыкальный автомат с блестящей металлической отделкой, пластиковыми трубами и яркими лампочками. За всю свою жизнь я очень редко общалась с белыми, особенно с белыми ровесниками. Были две сестры, с которыми я играла по субботам, пока Инес убирала у них в доме, но это и все. Тетя Мари страшно разозлится, если узнает, как глупо я себя веду. Я уже думала, что надо взять мороженое навынос, но тут Шимми прервал мои мысли.