– Да может лиса пробралась, – добродушно сказал Евграф Семёныч.
– А чего же она их не сожрала?! – взъелся мужичок.
– Сейчас пообедаю и проведём расследование, – с серьёзным видом пообещал Май.
Мужичок успокоился, заказал себе кружку кваса и уселся за стойку, зацепившись языком с трактирщиком.
– Жизнь в Болотино кипит, – заулыбался Евграф Семёныч. – Каждый день что-нибудь происходит.
– Весело, – отозвался Май, чувствуя, что покоя ему не будет ни днём, ни ночью.
Упитанные рыжие курочки со свёрнутыми шеями лежали в ряд. Зрелище было не для слабонервных. Май с важным видом прошёлся по курятнику, заглянул в гнёзда и собрал с десяток яиц. Если бы лиса наведалась, то всё было бы в крови и перьях. Куница? Тоже не похоже, ведь яйца остались целыми.
– Что скажете, господин Зем? – обратился к нему мужичок.
– С соседями ссорились недавно?
– Думаете, это Мишаня моих курочек жизни лишил?!
– Не знаю, – многозначительно ответил Май. – Тушки надо бы сжечь от греха подальше. Утром придёте в полицейский участок и напишете заявление.
– На Мишаню?
– Нет, для протокола, – пояснил Май. – Я же не могу без вашего заявления приступить к расследованию.
– Ладно, – проворчал мужичок и принялся лопатой сгребать дохлых курочек.
Май забрал яйца, якобы для изучения, а сам уже мысленно смаковал яичницу с зелёным лучком и помидорами. Возвращаясь в полицейский участок, он прошёлся по городской площади. Она была небольшой, но ухоженной. Башня городской ратуши с остроконечной крышей, чуть поодаль два приземистых домика, один для заседаний совета, а второй – местная почтовая служба. Фонари, скамеечки с резными спинками и ножками, две большие цветочные клумбы – мило и красиво. Май зашёл на почту и прикупил белых конвертов, красивой бумаги цвета слоновой кости, два новых пера и марки с изображением лягушек.
– Господин Зем! – радостно завизжала Лиззи, когда он переступил порог участка. – Ой, Май! Простите, забылась! У нас новое дело!
– Мы ещё со старыми не разобрались, – Май сложил на стол свои покупки.
– Приходила Авдотья Никитична и написала заявление, – Лиззи подсунула ему лист бумаги, испещрённый мелким женским почерком. – Говорит, что у неё кто-то всех кроликов передушил и рядком сложил, чтобы у неё сердце из груди от страха выскочило.
– Кролики? – заинтересованно переспросил Май.