Его отца звали Бурат, мать – Мори, и они были почётными бойцами, удостоившимися звания Хранителей лесов, за все годы, проведённые ими на передовой. Из долгой эльфийской жизни, что обычно могла тянуться на четверть тысячелетия, они оба отдали сражениям более 100 лет, пока не решили осесть здесь, в тихой глуши, посвятить себя друг другу, а после – семье. Потомки обычных крестьян и рыбаков, принадлежащих к так называемой касте «криитов», что имели право лишь на небольшое жилище, а обеспечивать себя могли только на минимальное жалование, размер которого определял местный правитель, носящий звание «вергар». Также они не могли покидать поселение без его ведома или призыва клана, а потому, несмотря на все свои заслуги, вынуждены были жить здесь. И даже их сын должен будет мириться с покоем этих мест вне службы, если не найдёт себе достойную партию. Что будет сложно, учитывая его дурную славу и вздорный характер.
Бурат напряжённо смотрел ему в спину, искренне надеясь, что тот ни во что не вляпается. С момента получения послания от клана все их обоюдные разговоры переходили в ссоры, от чего они оба предпочитали молчать. Мори могла бы разрядить обстановку, но её отвлекла одна из местных сплетниц. Потому мужчины тратили последние совместные минуты в молчаливых раздумьях, не глядя друг на друга. Но сейчас стоило забыть обиды. Отец собрался с силами, выдохнул и решился начать разговор, прекрасно понимая, что это может быть последним шансом пообщаться с сыном за долгие грядущие годы службы. И если юношу не заберёт смерть, что случалось со многими.
– Шейрату, с этого момента ты войдёшь в большую жизнь, займёшь своё место в ней, – произнёс Бурат, осознавая немного неуместную помпезность своей речи. В его голосе звенели едва уловимые нотки волнения и тревоги. – У тебя есть шанс показать себя и смыть пятно позора с семьи.
– Пятно позора? – переспросил тот, повернувшись к отцу и одарив его уязвлённым взглядом. – Разве наша семья не служила клану верой и правдой? Разве вы не служили ему более века каждый?
– Ты знаешь, о чём я говорю, – жёстко надавил тот в ответ.
– О моём личном позоре, – сощурился Шейрату. – Из-за которого ты всё это время держал меня поодаль от остальных. И так ждал этого письма. Но разве этот позор лежит на мне? Ведь они не доказали мою вину!