Вот оно! Спасены!
– Свет! – заорал я. – Немедленно погасите свет в коридоре и грузовом отсеке!
Капитан трясущейся рукой переключил тумблеры.
Но проклятая тварь снова долбанула по двери, пробив еще две дыры.
Неужели я ошибся?!
И тут я понял, в чем дело.
Свет из рубки проникал через сквозные отверстия в коридор и по-прежнему раздражал зверя.
Наверное, проще всего было бы выключить свет в рубке. Но в минуту опасности не всегда находишь простейший вариант. Подчиняясь порыву, я бросился к двери и закрыл отверстия своим телом. Новый удар едва не отшвырнул меня в сторону, в правой ноге вспыхнула острая боль. Но, стиснув зубы, я держался. Видимо, меня спасло то, что это был слабеющий удар уже засыпавшего зверя…
Аристарх задрал штанину. Чуть выше щиколотки розовел узкий треугольный рубец.
– Через минуту из коридора донесся грохот, затем все стихло. Не мешкая, мы заделали отверстия пластиком. О помощи не взывали. Так и летели со спящим в темном коридоре таранозавром. Он-то и проснулся оттого, что в отсеке горел яркий свет. Такое вот выдалось путешествие…
* * *
Рассказ Аристарха заинтересовал меня, но образ свирепого быка-хищника никак не вытанцовывался в сознании.
Я отправился в зоопарк, куда не заглядывал уже лет десять.
Пожилой служитель проводил меня к павильону, скромные размеры которого плохо вязались с описаниями Аристарха.
– Вот таранозавры, – сказал мой провожатый, пропуская меня внутрь.
Я увидел целый десяток чудовищ. Бычьи головы, острые рога, когтистые лапы… Вот только величиной они были с обыкновенную кошку.
– Это что – уменьшенные копии? – на всякий случай поинтересовался я.
– Уменьшенных не держим, все без обмана – в натуральную величину, – даже обиделся служитель.
– А они и вправду свирепые?
– Если будете дразнить, могут, конечно, цапнуть за палец или боднуть, а так ничего – смирные…
– Скажите еще… Они ведут дневной образ жизни?
– Вот это точно! Стоит выключить свет, повалятся как мертвые. Хотите посмотреть?
– Нет, спасибо.
В сущности, Аристарх присочинил не так уж много, думал я, покидая зверинец. Меня-то и раньше подмывало задать космическому "волку" один вопрос: каким образом гигантский зверь исхитрился оставить ему столь легкий шрам, да еще у щиколотки. Для рогов-кольев слишком уж ювелирная работа.
Но я благоразумно промолчал. Разумеется, не стану говорить Аристарху и о сегодняшнем посещении зоопарка. Иначе – неизбежная размолвка, и мне никогда уже не услышать его новых рассказов о невероятных приключениях в космосе. А они, должен признаться, порой развлекают меня.