Там его почти бездыханное тело занесли в одиноко стоящий маленький покосивший домишко, к которому уже подступало болото.
Хозяйка дома, пожилая вдова Марфа Ивановна Литвинцева, встретила нежданных гостей воплями и бранью.
– Вы зачем мне ЭТО принесли? Мне только трупов здесь не хватало! Я вам не похоронное бюро! Немедленно уберите его к чертовой матери!
– Уймись, Марфа! – полицейские отодвинули ее в сторону. – Наше дело маленькое. Нам велели доставить, мы доставили!
– Что же вы творите, негодяи?! Имейте ввиду, что я этого так не оставлю! Вы меня еще не знаете! Я до самого царя дойду! Упаду к нему в ножки, что меня (порядочную женщину) так унизили! Где это видано, чтобы к честным вдовам трупы подбрасывали?
– Остынь, мать! – полицейские поставили носилки на пол. – Мы – люди служивые. Нам начальство приказало, мы исполнили. Дальше с ним сама возись. Хочешь ешь его, хочешь соли, хочешь маринуй. Не нашего ума дело. Так что налей нам по рюмке водки, и мы пошли.
– Сволочи! Но ничего. Будет и на Марфиной улице праздник. Царь-батюшка выведет вас на чистую воду! Ох, как он отомстит за меня!
– До свидания! – полицейские снова отодвинули Марфу в сторону и направились к двери.
– Что же вы творите?! – надрывалась вдова. – Выбросьте его в болото! Умоляю! Не оставьте своим благодеянием, голубчики! Заставьте вечно бога молить!
– Окстись, Марфа! Он живой! – оглянулся на пороге один из полицейских.
– Мертвый он! Господом богом клянусь, что мертвый! – Марфа несколько раз истово перекрестилась.
– Вообще-то я жив, если вам интересно! – донесся слабый голос Сталина.
– Тогда я его сама собственными руками задушу!
– Я тебя не слышал! – козырнул на прощание полицейский.
Сталин лежал на холодном грязном полу не в силах пошевелиться. Кругом гуляли сквозняки. Было холодно, из окна сильно дуло. Марфа с нескрываемой ненавистью разглядывала непрошенного квартиранта.
– Учти, что бесплатно ты здесь жить не будешь! – злобно прошипела она. – Комната моя стоит очень дорого. Гони рубль за первый месяц. Чего уставился?
– У меня денег нет, мадам! – с трудом пошевелился Сталин.
– Тогда лучше удавись! Все равно изведу тебя! Ты у меня долго не протянешь! Собаке собачья смерть!
Сталин устало закрыл глаза и провалился в сон.