В воспоминаниях до сих пор перед глазами колыхалось пламя. Густой едкий дым заполнял стены квартиры. Глаза застилает пелена слез, а на кухне кричит мама. Громко и отчаянно… Больше Оксана ничего не могла вспомнить с того вечера.
Ей повезло: пожарные успели выбить дверь и вынести бессознательное тело Оксаны еще до того, как огонь сжег бы и ее, как маму.
Первые солнечные лучи пробивались за верхушками деревьев, плавно отодвигая мрачные серые тучи. Припарковавшись на обочине рядом с указателем, Оксана потянулась за распечатанным пожелтевшим конвертом, в сотый раз перечитывая обратный адрес. Написано было чернилами от руки красивым размашистым почерком, которой под конец покосился несколькими неровными линиями, словно у человека в последний момент начали дергать руку:
Томская область, Чаинский район, село Гривы, ул. Прямая, д. 13. Индекс: 636410. Отправитель: Игнатьева Нина Николаевна.
Письмо от бабушки, которую она никогда не знала. Мама никогда не рассказывала ей о родственниках. Ни об отце, ни о бабушках или двоюродных дядях и тетях. На всем свете родных людей, кроме мамы, у нее никого не было, а теперь и вовсе осталась одна. Пока лежала в больнице, друзья ее не навещали, только сотрудники полиции с допросом о том, как случился пожар в квартире. Но после экспертизы выяснилось, что лопнула газовая труба и произошел взрыв.
Откуда у бабушки был ее адрес? Оксана задавалась этим вопросом, но письмо открыла, уже лежа в больнице после пожара, спустя месяц, как нашла его в почтовом ящике.
Медленно выдохнув, Оксана достала пачку сигарет, прикурив, затянулась, выпуская из легких расслабляющий табачный дым и немного кашляя. Курить начала недавно, и то потому, что нервы не выдерживали нескончаемый поток истерик. Если в больнице еще помогали сильные успокоительные лекарства, то, выписавшись, девушка первым делом купила пачку сигарет.
Достав из конверта пожелтевший листок, Оксана вчиталась в строчки текста, написанного таким же красивым размашистым почерком, что и на конверте:
Дорогая моя внученька, мне жаль, что не довелось узнать тебя ближе еще во времена твоего детства, да и нечего тебе было делать в Богом забытой деревне. Сейчас же понимаю, насколько была не права. Век мой подходит к концу. Старая совсем стала и ноги уже плохо держат меня. Знаю, как ты можешь отнестись к этой просьбе, но приезжай ко мне в деревню Гривы. Я дом переписала на тебя, но есть еще подарок, который хочу тебе передать в качестве извинения за все, что натворила в своей долгой грешной жизни.