– В приюте, куда меня определили после смерти родителей, я превратилась и чуть не покусала одного ребенка. Было много шума. Тогда я впервые поняла, что не все такие же… оборотни… После этого пришлось долго прятать свою сущность, а когда терпеть уже стало невыносимо, и я решила перекинуться – было больно. Очень. Как альтернатива, чтобы усмирить волка, я начала бегать. Больше превращаться я не пыталась, – закончила я, почувствовав, как ободряюще сжали мою ладонь. Я с благодарностью посмотрела на брюнета, если бы не он, я бы и слова выдавить не смогла.
– Вот значит, как, – наконец изрекла Роуз, после долгой минуты молчания.
– Вы выгоните меня? – Неожиданно севшим голосом спросила я.
– Нет, моя дорогая, – постаралась улыбнуться мне Маргарет.
– Нам надо обсудить всё на семейном совете, а после будем думать, что делать дальше, – сказала «мама», – но прогонять мы тебя не собираемся. Мы приняли тебя в стаю, чтобы показать, какого это быть семьёй. Даже если ты не обращалась, ты должна знать, как быть оборотнем, чтобы в случае чего защитить себя… И в полнолуние тебе придется поехать с нами…
– Спасибо, – едва не плача прошептала я. Женщина поднялась со своего места и, подойдя, крепко обняла и тут меня прорвало. Я заплакала. Громко и навзрыд.
Дав выплакаться, меня напоили травяным чаем и попросили мальчиков отвести в комнату, где я и уснула до самого ужина. Разбудил меня Дэвид, поставив на тумбочку тарелку с кашей, консервами и стакан воды.
– Поешь, – улыбнулся он мне, помогая сесть.
– Спасибо, – пока я ела, он рассказал мне, как прошло собрание. Странно, что меня не разбудили их крики, по словам парня, ор стоял на весь дом. Больше всего возмущались Говард и Питер. Между братьями едва не возникла драка, но Маргарет смогла их успокоить, прикинувшись, что вот-вот родит. Когда мужчины угомонились, она убедила их, что мне нужна поддержка стаи, особенно если учитывать мою ущербность.
– Шон так вообще взбеленился! – Продолжил Дэвид, стараясь не смотреть на то, как я ем, чтобы не смущать лишний раз. – После собрания вылетел из дома как угорелый…
– Он меня ненавидит, – еле слышно проговорила я, опуская недонесенную до рта ложку. После его слов кусок в горло не лез.
– С чего ты взяла?
– Из-за его реакции на меня, – вздохнула я, убрав тарелку на тумбочку.