(РЕЧЬ ДИКТОРА ОКОНЧЕННА)
Прас оставил грудь Марты в покое и приподнял своей правой рукой сплетённые кисти рук Марты над её джинсовым лобком, затем отпустил. Кисти рук упали на её пах, разомкнулись и безжизненно разлетелись по сторонам. Левая рука улетела далеко, и теперь безжизненно свисала со скамейки вниз. Прас поднял её, согнул в локте, и положил на её животик. Потом немного подумал, и закинул эту руку за голову Марты. Её пальцы случайно коснулись члена Праса, который, как сжатая пружина, всё ещё находился в его шортах. Прас не выдержал, щёлкнул пальцами, и обрывки его шорт с треском разлетелись по сторонам. Член вырвался на свободу. Он, был очень недоволен своим прежним тесным заточением. Головка стала тёмно фиолетовой от перенапряжения. Левой рукой Прас поднёс головку к своему рту и тихо спрыскнул на неё слюной. Затем он поднёс ручку Марты, разжал её пальчики и обхватил ими свою головку. Он стал нежно водить её прижатую ладонь по своей разгоряченной головке. Это марионеточное рукоблудное он доверил своей левой руке, а правая отправилась инспектировать шортики Марты. Он расстегнул её верхнюю пуговичку и ширинку на молнии. Рука трепетно прошмыгнула под джинсовую ткань. Трусиков на Мате не было. Праса переполняло блаженство. Ему захотелось остановить время, и прожить в таком положении всю свою оставшуюся вечность. Левая рука Марты вдруг ожила. Прас резко и трусливо поднял обе руки вверх. Типо, он тут не при делах, это она сама во сне его лапает. Но, Марта не проснулась до конца. Её левая рука продолжала самостоятельно ласкать головку Праса, а, правая стала пытаться стягивать с себя тесные шортики. Попа Марты, видимо, ещё не проснулась до конца, потому шорты с Марты снимались очень медленно и не эффективно.
МАРТА (раздражённо сквозь сон)
Бляха-муха, Стёпик, ну помоги же мне их снять. Где твоя галантность?
Прас решил не щёлкать пальцами, что бы на попке Мары не остались какие либо обрывки ткани. Он протянул руку между её ног, ухватил левую ляшку, далее стал её слегка приподымать, и Марта послушно задрала обе ноги вверх. Прас быстро стянул её шортики вверх и положил их на мягкую спинку скамейки. Сидение у скамейки тоже было очень мягким и широким, там было что-то вроде длинного кресла с белой кожаной обивкой. Мартины голые ноги хлёстко упали на мягкую сидушку. Марта сладко зевнула, широко раскрыв свой ротик и оскалив белоснежные зубки. Она не открыла глаз. Она, оставаясь лежать на спине, одним махом, высоко закинула свою правую ногу на спинку скамейки.