– Вряд ли.
Я смеюсь, и его уголки губ снова приподнимаются.
Господи, хотелось бы мне увидеть его улыбку целиком! Уверена, она собьет меня с ног или пронзит электрическим разрядом.
– Ты привезла свою гитару, – меняет тему он.
Мое сердце падает. Я не могу сказать ему правду.
– Да это ерунда… – Я выдавливаю улыбку и качаю головой. А потом закатываю глаза. Нет, это перебор. Нельзя настолько сильно притворяться. – Это старая гитара, а у Хейзел ее негде поставить. Я купила ее себе после выпускного. – В голове звенит тревожный звоночек, ведь я опасно приближаюсь к теме школы. Я снова закатываю глаза, как будто все это было давно и неправда, но изображать равнодушие у меня всегда получалось неважно. – Я даже больше не играю.
Он снова смотрит этим своим взглядом, под которым я чувствую себя будто голой.
– Почему нет?
– Эм… – Мне в голову лезет только Зак на сцене со своей новой дамой и то, с какой легкостью он меня заменил. На более удачную модель. Новую и усовершенствованную.
– Я не знаю, – хмурюсь я, уставившись на свои кеды. – Я научилась играть, когда мне было двенадцать, а потом встретила Зака… – Я поднимаю глаза. – Своего бывшего…
Он недовольно мычит в ответ.
– Мы были повернуты на музыке, только ей и занимались. Я наигрывала мелодию, и мы вместе пели, или что-нибудь такое. – Я тереблю край куртки. – Даже во время тура я иногда играла, когда мы оставались вдвоем. – Меня обжигает стыд, и я терзаю нижнюю губу зубами.
Отвратительно быть брошенной. Отвратительно, что Зак оставил на мне такие уродливые шрамы. Этот разрыв лежит на мне тяжелым грузом и придавливает к земле.
Я устремляю взгляд на Джейми, и он слушает меня с таким особым выражением… Таким заботливым и вдумчивым, что мне хочется остаться в этом собачьем парке на весь день и просто разговаривать, разговаривать…
– Как бы то ни было, – снова натягиваю улыбку я, стряхивая с себя неуютные чувства по поводу Зака, – это в прошлом.
Его глаза изучают мое лицо.
– У тебя красивый голос.
Мое лицо вытягивается, и я краснею от смущения.
– Ты слышал, как я пою?
Он кивает, и я вижу, как у него гуляет кадык.
– В тот день, когда я…
А, ну да. В тот день, когда он увидел меня почти голой. Стыдоба. У меня горят щеки.
– В душе все хорошо звучат.
– Нет, – неожиданно твердо смотрит на меня он. – Не все.