Три богатыря и Шамаханская царица - страница 11

– Сам ты лошадь! – возмутился Юлий. – Я говорящий конь! Тоже мне, пингвин шамаханский.

Конь высунул язык.

От удивления ворон округлил глаза. Вот так обращение… Что за гости к ним пожаловали!

И только царица сохраняла полную невозмутимость.

– Прошу дорогого гостя проследовать в мой дворец, – томно произнесла она и отправилась вперёд, показывая дорогу.

Князь шагнул за ней, но тут заметил, что Юлий замер, уставившись на лошадь, впряжённую в колесницу.