– Илона!
У кострища ее нет. В палатках тоже.
Покричали – да где там…
Очередная записка ждала в палатке. Текст можно было не читать. Третья пирамида обо всем рассказала. По содержанию текст дублировал два предыдущих. «Ребята, за мной зашел друг из соседнего лагеря. Завтра вернусь. Ждите, а то я потеряюсь. Всех обнимаю. Илона».
Отличие между записками было в имени автора текста и почерке.
Если Жанна и Алекс пропали ночью, то Илона – днем.
Спешно стали собирать вещи. Не знали, что делать с палаткой девчонок, но было понятно, пять рюкзаков не утащить. Женскую палатку решили оставить, три рюкзака спрятать, и двинуться в путь, чтобы вернуться с подмогой. Кого звать на подмогу, было еще не ясно. Чем больше спешишь – тем хуже. Не все вещи помещались в рюкзаки, а бросать жалко.
– Ну что, пирамиды развалим? Пусть знает, что мы в курсе.
– А давай!
Но Скоробогат взял вдруг паузу. Как бы после развала пирамид не стало хуже. Он успел уже нарисовать себе не самые радужные картинки. Лучше не трогать построения и уйти по-тихому, – так порешили.
По веревке первым полез Скоробогат. Сначала подошел, недоверчиво подергал веревку. Поднимался медленно, с одышкой, остановками. «Что с ним?» – спрашивал себя Витюш. Преодолев две трети он остановился, затих. Прямо затаился. Явно что-то услышал и пытается разобраться в своих ощущениях. Виктор прислушался тоже, выждал сколько мог, а потом начал кричать ему, но Скоробогат не отзывался.
Что его напугало? Он продолжал молча висеть, как заколдованный.
Витюш никогда не видел, как люди срываются с веревок, а тут прокрутил эту сцену уже не один раз. Ему показалось, что Скоробогат лезет не меньше часа. Витюша бросило в пот.
…В какой-то момент Витюш увидел над собой веревку и человека, повисшего в воздухе. Но это были доли секунды, – перед ним, на камнях лежал, распластавшись Скоробогат и Виктор боялся к нему притронуться. Упавший просипел «Витя!» и скончался.
– Скоробогат! Ты что?
Виктор сидел там несколько часов, его будто парализовало.
Погибший человек, а рядом его охотничий нож и перерезанная веревка. Как такое могло с ними случиться? Виктор уже не способен был думать. Кто-то наверху перерезал веревку ножом Скоробогата, и незаметно швырнул его вниз, – это было ясно.
Ночью он дотащил труп до лагеря, накрыл пледом. Попытался дозвониться. От злости бросил телефон, рука разболелась, ушиб, пока лазил по камням. Потом вспомнил про скороговорку, Скоробогат говорил, экстремалы такими надписями помечают, где прячут аптечки, на всякий случай. Сумерки еще не рассеялись, но рука начала опухать и ныть, сейчас одному идти туда было страшно, но если подниматься по веревке, рука не выдержит, надо сходить.