Альберт Иванович тяжело вздохнул.
По музейным правилам, если он разрешал постороннему человеку прийти в музей в неурочное время, он сам должен был этого человека сопровождать. А ехать вечером в музей ему не хотелось…
– Ну, Альберт Иванович, я вас очень, очень прошу! – мурлыкала Алена. – Я вам буду очень, очень признательна!
Она добавила в свой голос сексуальную хрипотцу и повторила:
– Я буду очень признательна! Моя признательность не будет иметь никаких границ!
В этом голосе Альберту Ивановичу послышалось обещание. Альберт снова вздохнул – на этот раз мечтательно.
Алена Птицына, научный консультант, присланный из Университета перед открытием в музее эпохальной выставки искусства Древнего Востока, поразила его в самое сердце.
Он ожидал увидеть засушенную научную мымру, а к ним в музей приехала яркая молодая красотка, которой место было не на научной кафедре, а на конкурсе красоты или на подиуме модного дефиле.
Тем не менее эта красотка была кандидатом наук и старшим научным сотрудником. И на ее счету числились десятки серьезных статей и научных работ.
Альберт Иванович, интересный ухоженный господин средних лет, любил женщин. Но на работе его окружали или интеллигентные старушенции, всю жизнь проведшие среди допотопных экспонатов, или бледные, бесцветные, худосочные мымры, у которых впереди были такие же безрадостные перспективы.
На их фоне Алена Птицына выглядела особенно привлекательной… Правда вела она себя сдержанно, держалась с ним строго, а что еще было делать, когда эта старая галоша Розалия тащилась за ними по пятам, вперивши свои очки им в спину и ни на минуту не отвлекаясь.
Но теперь все будет по-другому…
Альберт Иванович представил, что окажется с Аленой один на один в залах своего музея, в их романтической полутьме, и сердце его взволнованно забилось…
– Я вас очень, очень прошу! – повторила Птицына, еще добавив в свой голос сексуальности.
– Хорошо… – сдался Альберт Иванович, – я сейчас приеду.
И он отправился в музей.
Однако на полпути с ним произошел неприятный инцидент.
Он ехал по Загородному проспекту, когда его машину неожиданно подрезал какой-то неказистый «Опель».
Альберт Иванович резко затормозил, но было слишком поздно, и он врезался в эту чужую машину.
Раздался отвратительный скрежет.
«Опель» остановился, из него выскочил лохматый тип и с ходу накинулся на Альберта Ивановича: