На неприметной улочке они отыскали неярко освещенный ресторан, рекомендованный дядиным местным знакомцем как заведение с лучшей кухней в округе. С мороза маленький теплый зал, в котором вкусно пахло деревом, показался восхитительным. По семейному обычаю они заказали массу всякой еды, а дядюшка велел подать еще бутылку саке, для одного, пожалуй, слишком большую.
– Отличная вышла поездка. – В очередной раз наполняя маленькую чашку, дядя не рассчитал ее размер и пролил саке на гладкую лакированную столешницу. – Слава богу, ты здесь, поскольку твои предки чертовски занудливы.
Джастин улыбнулся. Только Шестой дядя позволял себе так непочтительно отзываться о его родителях, скрывая свое уважение к ним, если оно имелось, под толстым слоем грубых шуток.
– Ума не приложу, как они сумели взрастить такого веселого и крепкого парня вроде тебя. Будь ты чуть постарше, я бы налил тебе выпить, пока никто не видит. Ну что, плеснуть тебе в чай? Нет-нет, ни в коем случае! Даже я не поступлю так с любимым племянником. Хотя ты всегда был старше своих лет, и мне плевать, если б ты вдруг напился. Я опасаюсь одного – ядовитого жала твоей мамаши. Кстати, о выпивке, сам-то я, кажись, уже здорово навалтузился.
Джастин возился с куском баранины на ломте поджаренного хлеба, что, шипя, остывали на стоявшей перед ним сковородке в виде шлема. Шестой дядя сказал, что блюдо называется «Чингисхан», поскольку сковорода в точности повторяет форму боевого шлема древнего монгольского полководца, но Джастин ему не поверил – дядюшка был кладезем невероятных, завиральных историй. Иногда казалось, что они помогают ему пережить гнетущую атмосферу семейной трапезы, за столом только он говорил что-нибудь смешное, и шуткам его смеялся только Джастин, который с недавних пор начал понимать, что дядюшкины байки адресованы именно ему. Крепло убеждение, что родственник осторожно тянется к нему, но он не постигал – зачем. Общество весельчака радовало, однако неясность тревожила. Несмотря на личину комика, Шестой дядя тоже изъяснялся на семейном языке недомолвок, предполагавшем угадывание того, что не произносится вслух.
– Знаешь, чем я займусь на пенсии? – продолжил дядя. – Куплю офигенно большую ферму на Тасмании[16] и уеду с концами. Говорят, земля там стоит сущие гроши. Вот и буду жить-поживать себе на огромном ранчо с овцами и коровами.