– Чего не пьете, ведь остынет? – Зверев слегка тронул Грановского за локоть.
– Пытаюсь заново привести в порядок… мысли. И факты, – сквозь зубы ответил майор и в неудачной попытке отхлебнуть кофе пролил коричневатый напиток на замшевое пальто. – Твою ж…
Он осекся и полез за платком.
– Промокните бумажной салфеткой. – Зверев протянул упаковку.
Отблагодарив лейтенанта подобием кислой ухмылки, Грановский заговорил вслух, как всегда, когда желал предельно сосредоточиться.
– Итак, по делу о серийнике. Давай… а давай ты! – Он в упор уставился на парня.
Зверев отпил капучино и выразительно прочистил горло.
– Значит, первую нашли на обочине Новоприозерского шоссе. Юлия Копылова, двадцать три. Зарабатывала там же, в основном на дальнобойщиках. Если убийца клиент, то это глухарь. Был бы. Но она первая из трех…
Они неслись по затянутому сырой пустотой октября Приморскому проспекту, громко втягивая горячий кофе, приятно согревавший измотанное дождями и бессилием перед неизвестным извергом нутро.
– Приятель этой Копыловой Стас Гусев под вопросом. Согласно материалам, алиби нет, просыхал после пьянки. Безработный последние четыре месяца. С тех пор, как начались убийства.
– Молодец, – впервые похвалил помощника Грановский, слегка кивнув.
– Спасибо, – расцвел Зверев. – Настаивает, что о… специальности, скажем так, своей подружки знал. Типа тоже работа.
– Ну, работа, – пожал плечами Грановский.
– Оснований задержать Гусева не было, но это вполне мог быть он. Только не вижу мотива. И портрет не подходящий. Типичный невротик. Злобный неудачник. Но отрубить руки трем бабам?.. Вряд ли.
– Левее давай теперь. На Савушкина и потом… – Грановский тронул пальцем экран. – Серебряков переулок.
– Вторая… ну, сейчас про нее и поговорим, на месте.
Грановский хмыкнул, изучая карту.
– А третья Виолетта… как ее… – Зверев прищурил глаза. – А, Юмаева! Тридцать один. Медсестра. Жила с родителями. На подозрении разве что отец. Это если из своих. Просто я помню, что чаще всего убийцы прячутся в близком окружении. Одной из жертв.
– Да, по статистике, – буркнул Грановский. – Сворачивай на светофоре.
Добравшись до дома № 7 по Серебрякову переулку, они позвонили в четвертую квартиру и вскоре просунулись в узко приоткрытую дверь на площадке второго этажа. Их встретило осунувшееся лицо Светланы Павловны, матери Ирины Котовой, погибшей в унылом, промокшем от нескончаемого дождя августе. Двоих мужчин встретили тусклые, непросыхающие от слез глаза.