– В футбол удобнее играть в штанах, – ответила я.
На самом же деле я одевалась так потому, что одежду мне отдавал наш сосед, а ничего другого мы себе позволить не могли.
Мы стали собирать истории. Начинались они с перечня замысловатых связей и знакомств – троюродный брат лучшего друга, дядин начальник, – и тот, кому удавалось забить гол в условно обозначенные (и неизбежно подлежавшие дискуссии) ворота, рассказывал первый. У нас возникло негласное состязание в кровавых подробностях, и лавры доставались тому, кто умел изобретательнее всех описать, как вышибли мозги его дальним знакомым. Двоюродные братья Степана видели, как какому-то мальчику миной оторвало ногу, и прилипшие кусочки кожи еще целую неделю находили в ложбинках на тротуаре. Томислав слышал о мальчике, которому в Загоре снайпер прострелил глаз, и глазное яблоко растеклось, словно сырое яйцо, у всех на виду.
Дома мать ходила взад-вперед по кухне, разговаривая по телефону с друзьями из других городов, а потом высовывалась из окна и передавала новости соседям из ближайшего многоквартирного дома. Я стояла рядом и слушала, как она обсуждает с женщинами на другом конце бельевой веревки нараставшие на берегах Дуная волнения, и впитывала все, что только можно, а потом неслась на поиски друзей. Словно охватившая весь город сеть разведчиков, мы обменивались подслушанной информацией и передавали рассказы о жертвах, которые по кругу знакомств подбирались к нам все ближе и ближе.
В первый день после каникул учительница проводила перекличку и обнаружила, что кое-кто в классе отсутствует.
– Никто не знает, где Златко? – спросила она.
– Может, в Сербию свою вернулся, где ему и место, – сказал один мальчишка, Мате, которого я на дух не переносила. Некоторые сдавленно захихикали, и учительница их сразу одернула. Мой сосед по парте, Степан, поднял руку.
– Он переехал, – объяснил Степан.
– Переехал? – Учительница бегло полистала бумаги у себя в папке. – Ты уверен?
– Мы живем в одном доме. Пару дней назад я видел, как его родные вечером тащили в грузовик большущие чемоданы. Он сказал, им надо уехать, пока не начались авианалеты. Просил со всеми за него попрощаться.
В классе развернулось бурное обсуждение:
– А что такое авианалет?
– А кто у нас теперь будет за вратаря?
– Ну и скатертью дорожка!