В коробке из тонкой фанеры, обернутой бумагой, лежал пистолет. Очертаниями он напоминал ПМ, но был немного меньше, с черной рукояткой. Рукоятку можно было бы назвать почти гладкой, если бы не одно но: на накладке красовался красный герб ГКБ СССР. На затворной раме была выгравирована и обелена памятная надпись: «Майору Фомину С. С. за отличную службу. В. М. Хворостов». Надпись оканчивалась размашистой подписью. Далее, на золотой табличке, приклепанной к ствольной коробке, я рассмотрел серийный номер оружия. Он повторял то, что выгравировали на раме.
– Наградной, – Сказал Женя задумчиво. – КГБшный.
– Откуда он у Кулыма? И почему тут? – Удивился Фима.
Меня же вся эта история ничуть не удивила. Я аккуратно взял пистолет из коробки.
– Ты с ним поосторожней, Витя, – нахмурил брови Женя.
Пистолет явно не чистили. Его просто обернули в промасленную бумагу, и теперь на черненом металле рамы и ствольной коробки поблескивали оставшиеся от бумаги пятнышки.
Когда я щелкнул рычажком сброса магазина, магазин скользнул мне в руку.
– Семь патронов, – быстро посчитал я. – Одного не хватает.
– Что это все значит? – Удивился Фима.
– Это значит, – ответил я. – Что не всегда компроматом могут быть только документы.
Все было очевидно. Видимо, «влиятельным работодателем» был либо С. С. Фомин, либо В. М. Хворостов. Кто-то из этих людей направил сюда своих прихвостней, чтобы вернуть это оружие, оказавшееся у Кулыма. Но самое интересное, «работодатель», видимо, был из КГБ. Вернее, из теперешнего ФСК. Проблема так проблема.
– И что ты теперь будешь с этим делать? – Спросил Женя, осматривая пистолет в моих руках.
Я вернул магазин на место.
– Отдам эту дрянь Фурсову. Пусть подавится.
– Но Фурсов говорил о каких-то документах, – возразил Женя, – или ты хочешь сказать, он сам не знал, что искал?
Я нахмурил брови. Попросил Женю подержать ствол.
– Странный он, – осматривая пистолет, сказал Женя. – Что-то не могу припомнить марки. Похож на ПМ, но патрон другой. А сам он меньше, компактней. Может показать кому? Может, Степаныч знает?
– Покажем Степанычу, – согласился я, внимательно прощупывая дно коробки.
Когда я заметил, что оно двойное, постарался подцепить его ногтем. Тонкая картонка отошла, и я вынул ее, бросил на коврик.
– А вот и документы, – сказал я.