Синие флаги и синее небо.
Но нет… Нет, не синие. Голубые.
И алые. Красные. Яркие, но не любые. Прекрасные.
Как на парад.
Уходящие в чистое синее небо.
И хотя
Нам достаточно света и хлеба,
На обычном мосту эти яркие флаги горят,
Как Победа.
Тогда, в сорок пятом.
Хотя в сорок пятом ты не был.
Но так говорят,
Так сияет она сквозь года.
Как тогда.
Прорываясь сквозь тьму.
Никому!
Неподвластно уму.
Никому
Не смогу пожелать я Победы такою ценой.
Что со мной?
Неужели прошедшее так невозможно болит?
И бездонная память моя – инвалид —
Не хранит моментальное, свежее вовсе,
А в манящий и темный колодец ее
На прохладное донце залит
Треск орудий
И та Подмосковная осень?
Тот огонь, пожирающий танки,
И мертвые лица людей,
И на льду Ленинградские
Чем-то прикрытые
Стылые санки?
Под какою звездой родились те, кто выжил,
И те, кто убит?
Кто увидел сиянье рубиновых звезд на рассвете…
Этот мост.
И еще – мои милые, гордые дети,
У которых душа точно так же сегодня болит.
И стихи.
Эти лица читающих врезались в бедную память.
В ту Победную синь,
В этот реквием старых бессчетных могил.
Разве можно сказать, разве можно
Все выдать словами?
Можно – спеть,
Поклонившись всем тем, кто дожил.
Пока нас ждут – мы живы на земле.
А кто-то и на небе – журавлями.
Мы на планеты горестном челе
Являемся ожившими полями,
Травинкой, воробьиными «чирик»
И ручейка бесхитростным журчаньем.
Мы слышим шум деревьев, детский крик,