– Зачем ты рассказала? – спросил я тихо. Сбавить громкость моего голоса было нелегко – слова ударились в гортань, внутри все задрожало.
– Они – мои друзья. Мне хотелось поделиться.
– Но ты же знаешь, как я реагирую на такое. Зачем ты рассказала?
– Потому что хотела, чтобы меня поддержали, Ян. Тебе не понять. Я – мать, у меня из-за тебя давление скачет. Я места себе не нахожу, уснуть не могу… Я переживаю за тебя!
В такие моменты хочется поговорить с понимающими тебя людьми.
– Говоришь так, будто это тебе здесь хуже всего…
– Да, представь себе: я страдаю, может, даже больше, чем ты сам!
Острые осколки резко разлетелись и вонзились в мою кожу. Я запустил руки в волосы, но это легкое прикосновение только усилило колющие ощущения.
– Да что ты несешь, мам?
Тома встала со стула и замахала руками:
– Хватит вам уже, успокойтесь оба.
Мама тоже вскочила со стула:
– Тома, посмотри, как он себя ведет! Я не в том возрасте, чтобы спокойно переносить все эти его выходки! Ян, ты живешь как отшельник, тратишь свою молодость впустую, ни с кем не общаешься! Ты – мой единственный сын, я волнуюсь за тебя.
– Волнуйся, хорошо, но рассказывать-то обо мне всем подряд зачем?
– Не всем подряд, а моим подругам! Значит ли для тебя что-либо это слово?
– Могла бы сначала спросить мое мнение на этот счет.
– А что такого я сделала?! Это нормально, знаешь ли, что люди делятся своими чувствами! Ты же писателем собрался стать, не понимаешь, что ли?
Тут со стула вскочил я. Вдох, выдох, вдох, выдох – но было уже слишком поздно.
Подобные обманные маневры работают, когда ситуацию еще держишь под контролем. Я же передал пульт управления собой, своим эмоциям, еще тогда, когда услышал, как разбегаются по стеклу трещины.
– При чем тут вообще это? Мне иногда кажется, мама, что мы говорим на разных языках. Я прошу тебя перестать давить на меня, но ты прикладываешь все больше усилий.
Я прошу тебя не говорить резко о Вере, но ты продолжаешь это делать.
– И правильно делаю! Когда на работе я рассказала о ней, знаешь, что мне ответили?
– Не знаю и не хочу знать.
– Ну конечно, все, что касается матери, тебя не интересует! Тебе все равно на мое мнение, на мое здоровье, на мои чувства. Видимо, только когда я умру, ты начнешь ценить меня.
– А тебе сейчас не все равно, что чувствую я, мам?