– Салам аллейкум!
– Ваалейкума салам!
– Суппорт б\у нужен на мерс такой-то, такой-то, такой-то. Скажете сколько стоит?
– Попробуем. Обязательно скиньте по вацапу фото техпаспорта с винкодом. Мы работаем в программах.
– Какая разница?! Мерс такой-то, такой-то, такой-то других суппортов на него не бывает.
– Хорошо!
– Скажете?
– Нет!
– Почему?
– Какая разница?
О проблеме застройки.
– Никаких проблем нет. Свобода, собственность, право. Ищем собственника. И все. Остальное все выстраивается легко.
– Ты иногда странные вещи говоришь. Я о многоэтажках говорю, выстроенных в метре друг от друга. В окно можно перескакивать. Вот эти уроды, которые разрешение дали…
– Подожди! Подожди. Работаем по схеме, которую я предложил. Ищем собственника, хозяина. Чья собственность?
– Это городская земля. Общая. Государственная…
– Стоп! Общая – это значит, ты тоже можешь распоряжаться. Правильно?
– Общая, городская земля по документам.
– По-д-дожди! Ты можешь выделить кому-нибудь участок под строительство? Или самому построить дом?
– Я нет.
– Отлично. Кто может выделить?
– Известно же. Мэр.
– Ну вот мы нашли хозяина. Действующий мэр хозяин городских земель. Он ими распоряжается, продает. Появляется новый хозяин, который распоряжается со своей собственностью, то есть строит дом, магазин и прочее.
– Это же городская земля. Общая.
– Как она общая, если может распорядится только мэр. Если бы она была общая, он бы не имел права продавать ее по своему усмотрению. Хозяин тот, кто может распорядиться ею, продать, сдать, заложить и прочее.
– А как быть?
– Никак. Вот у тебя частный дом на участке. К тебе кто-нибудь лезет?
– Но город застраивают до невозможности.
– Слушай, тебе какое дело? Мерская земля, он ее отдает, как хочет и кому хочет. Вот когда он залезет в твой участок…
У выхода из 2-го рынка две продавщицы наперебой расхваливают хлеб:
– Хлеб свежий!
– Горячий! – вмешивается другая.
– Ароматный! – добавляет первая.
– Бездрожжевой!
– Целебный!
– Лечебный!
– На дровах!
– На углях!
– Горный!
– Настоящий дагестанский!
Около них останавливается пожилая чета.
– Смотри, бездрожжевой, лечебный хлеб! – радостно сообщает аксакал своей спутнице.
– Махмуд, врут они, – отвечает женщина, – это обычный хлеб.
– Да? – переспрашивает он, – красиво, однако, врут..
Забираю сына с гимнастики. В узкой раздевалке, где в углу сидит и женщина-администратор тесно.