Ко времени перед самым «Китайским тендером» работа моей фирмы, всех её структур и подразделений была уже налажена таким образом, что моё непосредственное участие почти нигде и не требовалось: каждый знал свою задачу и работал как хорошо функционирующий механизм. Но так как без дела я сидеть не могу категорически, работу я себе находил всегда. Так было. «Было» – какое-то странное слово. Словно разговор не обо мне живом, здравствующем и полном сил, а о каком-то давно почившем старшем нашем товарище. Хотя в последнее время со стороны я, наверное, больше похож на последнего…
Жёлтый «Мерседес» с чёрными шашечками укатил прочь, а я остался на тротуаре наедине со своими раздумьями, недоумевая, как одна маленькая поездка могла вызвать в моей памяти такой бурный поток воспоминаний. Моя цель находилась всего в пяти минутах неспешной ходьбы. Здесь, у первого поворота налево, и стояло за территорией, огороженной изящной чугунной изгородью, восьмиэтажное жилое здание в стиле кубизма с высокими потолками и двумя подъездами, когда-то гордость МАКО. Когда-то это место казалось мне родным, но сейчас, когда я, кажется, потерял связь с этим кусочком жизни, всё это выглядело лишь жалким эхом прошлого.
Раньше здесь находились служебные квартиры, которыми фирма наделяла особо ценных сотрудников центрального московского офиса МАКО. Это был первый жилой дом в столице, который я построил и первое жильё, которое я построил для себя – ведь именно здесь во втором подъезде на восьмом этаже и была моя (но самонадеянно оформленная на фирму, как впрочем, и весь дом) совершенно особенная квартира с большим секретом. Именно поэтому мне и было совершенно необходимо попасть туда как можно скорее. Теперь мой дом номер восемь, разумеется, тоже сменил собственника и возможно даже неоднократно. Самое забавное, что встреча с новым хозяином как раз и не входила в мои планы. Меня, в первую очередь, манила возможность увидеть Александра Васильевича, нашего старого управдома, полковника в отставке, который многим был мне обязан. И я знал, что самыми настоящими столпами постоянства в нашем сумасшедшем, быстро меняющемся мире всегда остаются только три вещи: дворники, охранники и старые солдаты, такие как Василич.
Я не спеша шёл по тротуару и нарочито лениво вертел головой по сторонам. Честно говоря, мне бы совсем не хотелось сейчас наткнуться на кого-то из своего прошлого. Встретить старых знакомых – это как топор на шее: поднимут глаза на меня, и весь мой план насмарку. Но, знаете, привычка жить в постоянном стрессе сделала своё дело – я был спокоен, как слон. Хотя всё это на самом деле глупо, если подумать. Здесь ведь не осталось никого, кто мог бы меня узнать. Все, кто когда-то пересекался со мной, давно покинули это место, ведь дом больше не принадлежит МАКО. Да, тот самый МАКО, который в одночасье был разорён и распродан по частям и о котором остались одни лишь воспоминания. Мне было невыносимо горько осознавать, что результатом всего случившегося стало полное и безвозвратное уничтожение моего детища, моей надежды и моей жизни, того, чему мы с друзьями посвятили всю свою жизнь и отдали все свои силы. А я, оставшись без средств, не смог, когда это было необходимо, помочь своим друзьям, не говоря уже о коллегах. Бессильный гнев сжимал моё горло, словно ненужный шарф в этот жаркий июльский день.