– Много всего. Не только это. Казалось, что выбор сделали за меня. А я вообще в эту сторону не хотела идти, – продвигалась вперед, повествуя о прошлом. – И замужество для меня было очень ранним.
Впереди показался покосившийся домик с просевшей дверью. Еще более заброшенный и ветхий, чем раньше. Если тогда они опасались заходить внутрь, то теперь и подходить казалось рискованным.
Ты уверен?
«Более чем. Дом в отличном состоянии».
И она поверила ему. Какая-то особая чувственность проявлялась рядом с ним, которая спала до этой встречи. И она шла у нее на поводу. Назвала бы это симпатией… Чуть послабее. Почему-то сильно хотелось флиртовать, обратить на себя внимание.
Неужели до отключения чувств тоже также было?
– То есть замужество слишком ранним оказалось? – прошел в дом к печке, отложил в сторону заслонку, взял поленья.
– Не обессудь, эльф. Говорю, как есть, – присела на сундук у окна, оглядывая помещение.
– И поэтому замуж за демона выскочила сразу же? – даже не повернулся к ней. Сухо констатировал. Отчетливо послышалась обида и укор в его голосе… Как не желал спрятать эти эмоции от нее и не показать их, все же не смог.
Рвало на части от сильных чувств рядом с ней. Едва сдерживался, чтобы не схватить в охапку и не сжать до хруста в своих объятиях. Так сильно, чтобы захрипела в его руках, а потом бы прокричал ей в лицо, что она творит вообще?!
Земляничный запах сводил с ума. Нежная ручка, которая только что сжимала его ладонь, не только руку сжимала, но все его внутренности сковывала, не давая дышать. Казалось, что каждую клетку тела убивала постепенно. Мучился умирая и тут же воскресая от одного лишь ее дыхания.
Что чувствовала она, задавался вопросом, пытаясь разглядеть в ее глазах хоть какую-то ответную эмоцию. Слишком холодная, будто и не Лиска вовсе. Тело реагировало на его прикосновения, это было ощущаемо, но не она .
Что-то случилось там… вдали? Все же полюбила вампира? Из серии: стерпелось – слюбилось? Или она всегда была такой?
И Лисса не преминула ответить:
– А там уже по любви. Не попишешь.
Убивала своими ответами, кромсая сердце на куски, разбивая его на мельчайшие осколки каждым своим словом. А он лишь терпеливо подбирал свое размазанное, разбитое и униженное достоинство, проглатывая раз за разом удушающие комки отвращения к самому себе.