– Потому что ячейки работают только парами.
Таиссия снова повернулась к доске и стерла перегородки между некоторыми ячейками. А затем пронумеровала получившиеся пары.
– Итак. Чтоб принять на себя любой даже простейший приказ, требуется пара ячеек. У копейки таких пар четыре.
– А как же еще одна ячейка, которая без пары? – спросил кто-то.
– Она бесполезна. Поэтому я ее и закрасила.
Она начала рисовать на доске другую решетку, немного больше первой, с гранями четыре на четыре.
– А вот такую решетку образовывает двухкопеечная монета, – сказала она, когда рисунок был готов.
– Шестнадцать ячеек. Восемь пар! – послышалось с мест.
– Совершенно верно. Восемь пар. И если четыре пары составляют копейку, то восемь пар…
– Две копейки!
Без дальнейших пояснений Таиссия нарисовала следующую решетку размером пять на пять.
– Двадцать пять ячеек, и одна лишняя.
– Двадцать четыре ячейки, двенадцать пар дают три копейки!
– Хорошо, – сказала Таиссия, – порядок вы уловили. Тогда может быть кто-то скажет мне, какая монета будет следующая?
– Шесть на шесть – тридцать шесть. И делим на восемь.
– Получается четыре с половиной копейки, – кто-то засмеялся.
– Такой монеты не бывает! – класс загомонил.
– Правильно, – согласилась Таиссия, успокаивая класс, – Такой монеты не бывает, потому что больший камень начинает образовывать трехмерную решетку. Взгляните еще раз на трехкопеечную решетку. Если вместо квадрата мы возьмем куб с тем же количеством граней, что мы получим?
– Трехкопеечная решетка, помноженная на пять. Пятнадчик!
– Правильно пятнадчик. А у полтинника и у рубля решетки еще сложнее. Их трехмерная решетка получает дополнительный так называемый «гала-эффект». И так всегда бывает с нифрилом. Когда нам кажется, что мы нашли закономерность, которую сможем распространить на камень любого размера или объема, действительность рушит наши построения. Нифрил был и остается самым загадочным веществом, и от этого стремление разгадать его тайны только возрастает.
Хотя Ольха уже знала большую часть из того, что рассказывала Таиссия, лекция ее захватила. Особенно ее поразили объяснения, почему для хранения в нифриле одного образа, требуются как минимум две ячейки. Таиссия сказала, что нифрил является естественным проводником в некий потусторонний мир. Именно из этого «параллельного» мира черпается особая сила для заклятий и там же хранятся образы. Таким образом, ячеистая пара подобна двум окнам, распахнутым в разные миры, – одна из нашего мира в другой, вторая из того мира в наш. И эти «пары» позволяют перемещать образы и силу из мира в мир.