Ларисса поджимает губы, затем шепчет:
– Это друг нового герцога. Из Лондона. У них общий бизнес.
Серджио окидывает ее скептическим взглядом и говорит:
– Ты же говорила, что молодой герцог в Нью-Йорке.
– Да какая разница! – цыкает она. – Лондон, Нью-Йорк, главное, что не здесь, правда?
– Но откуда тебе это известно? – спрашивает он.
– Я умею слушать, Серджио, – отвечает она, глядя перед собой, – просто я умею слушать.
Тост за герцога они поднимают бокалами с пепси-колой.
Половине жителей городка Кастеллана пришла в голову одна и та же мысль, и на Храмовой равнине, несмотря на печальный повод, теперь царит чуть ли не праздничная атмосфера. И хотя толпа соседей и друзей означает, что ей не удается выпить больше крохотного глоточка этого особенного напитка, прежде чем бутылку выхватывают из рук и передают дальше, Мерседес особо не возражает. Родители настолько увлеклись демонстрацией своего богатства, предлагая всем напиток, привезенный из самой Америки, что перестали обращать на нее внимание. А невнимательные родители, по ее мнению, лучшая версия родителей. И не только по ее мнению, а по мнению всех детей в принципе.
Плотно сжав коленки, она сидит под оливковыми деревьями, чахлыми на этих морских утесах, и вежливо улыбается, глядя, как мама с Паулиной в компании товарок, с которыми они и так общаются каждый день, снова погружаются в бесконечный поток новостей. Кто-то опять забеременел. Чьей-то дочери надо ехать на материк, оперировать заячью губу, это обойдется в тысячу долларов. А вы видели их ткань для штор? Павлиньи перья. Помните сына, уехавшего в Австралию? Это он прислал. Как мило, что на другом конце света он не забыл мамочку. А разве павлиньи перья не дурной знак? Да, но она говорит, что ей наплевать!
Все ахают. Только дурак искушает судьбу.
Мерседес клонит в сон – от всех этих женских пересудов с ней такое часто бывает. Скука взрослой жизни, ограниченность их мира. Мужчины собрались у подножия утеса. Появляется бутылка граппы – как всегда на похоронах. На свадьбах. В дни государственных и церковных праздников. После ужина. Когда приходят гости. Когда достигаются договоренности и разрешаются разногласия. Чтобы скрепить дружбу. Чтобы убить время. Вот как обстоят дела. И так было всегда.
Оглядевшись вокруг, Мерседес видит, что Донателла ушла – вместе с Феликсом и почти всеми остальными детьми. Вот черт, думает она, чуть было не упустила свой шанс. Потом, не торопясь, встает, стряхивает с голеней и бедер старые маслянистые листья и тихонько ускользает, пока взрослые увлечены беседой.