– Небольшая, – показала Стася, вставая у двери, – с кирпич размером. Зеленая с серебром, но, возможно, она завернута во что-то, бумагу или ткань… Блин, да что же так холодно!
Окно номера и правда было нараспашку. Оно выходило в узкий переулок, за которым виднелась серая стена с пыльным разбитым стеклом в старой раме. Андрей подошел, выглянул наружу – зазубренный край пробоины блеснул, отразив красный неон.
На улице стояла центрально-китайская зима, градусов пять тепла – после России вполне терпимо. Но балканка, похоже, к холодам не привыкла.
Андрей аккуратно закрыл окно, рука все еще была обернута платком.
– У тебя перчатки есть? – спросил он. – Не хочу оставлять отпечатков.
– Есть… Но женские… – неуверенно ответила Стася.
– Давай, – согласился он. – Лишь бы налезли. В нашем цирке сегодня шоу травести!
В тонких кожаных перчатках, которые трещали на его мосластых руках, Огневский стал методично осматривать помещение – его и правда когда-то такому учили.
Комната небольшая. Ничего особенно китайского в интерьере, кроме яркой картины на стене: ало-золотой карп, дух счастья, а над ним иероглиф 福 – «фу». По-русски звучит не очень, но на здешнем языке означает «богатство».
Из мебели – одноместная кровать, тумбочка, шкаф, узкий стол. Да еще небольшой стул – он валяется на полу, недалеко от ног повешенного.
Стася молча наблюдала, как работает Огневский. Он внимательно осмотрел всю мебель, перерыл постельное белье, заглянул под кровать. Пошел в ванную, долго искал там.
Вернулся, еще раз заглянул под кровать. На лбу проступила едва заметная морщина, а шрам на левой стороне головы словно бы слегка потемнел.
Огневский подошел к повешенному, поднял стул, поставил под качающимися ногами, хмыкнул.
– Шкатулки здесь нет, Стася, – произнес он медленно. – Возможно, ее забрали те, кто убил Бояна.
– Что?! – поразилась девушка и сделала шаг к Андрею.
– Тихо, – сказал он, подходя к двери. Оставшись без опоры, та тут же начала открываться. – Нужно уходить. Никто не должен знать, что мы здесь рылись, иначе будут проблемы. – Он посмотрел в глазок. – В коридоре никого, пошли! Камер тоже, слава Богу, нет.
Взяв девушку за руку, повел вниз, на свой этаж.
– Одной тебе лучше не оставаться, – сказал Андрей, когда они вошли в его номер.
Усадил в кресло. Взял с прикроватного столика бутылку воды.