От дальнейших размышлений девушку отвлёк внезапный стук в дверь. Через несколько секунд на пороге её купе показался мужчина в годах, облачённый в серо-зелёную форму с погонами оберст-гефрайте и чёрную фуражку с красной каёмкой.
Представившись младшим адъютантом, вошедший предложил девушке чаю – предложение прозвучало без всяких чувств и эмоций, словно перед девушкой не человек вовсе, а механический дворецкий.
Вежливо отказавшись от чая, А’Ллайс поинтересовалась тем, как скоро их поезд достигнет Браттенфельда.
– Если по пути не возникнет задержек, то прибудем не раньше полуночи, фрау-офицер. Прошу меня простить, но мне нужно идти, – дав ответ на вопрос, служащий поезда закрыл дверь, оставив девушку вновь наедине со своими мыслями, переживаниями и тревогами.
А поразмыслить было над чем. Например, о городе, в который она сейчас направлялась.
«Браттенфельд… Старинный и красивый город на востоке, – поддалась очередным размышлениям А’Ллайс. – Если мне не изменяет память, там должны проживать множество хороших друзей отца и…»
Отец… Братья…
Несмотря на то, что от всех мужчин семьи фон Берх уже давно не приходило писем, А’Ллайс по-прежнему убеждала себя, что с ними всё в порядке – мнимая, но хоть какая-то вера, которая не давала окончательно сойти с ума на фоне участившихся переживаний. Однако даже эта вера была не вечна, и с каждым днём она неотвратимо угасала, из-за чего мысли вновь забивались тревогой.
И все эти размышления А’Ллайс о войне, плохо подготовленных солдатах, покинутых деревнях и тяжести предстоящего быта были лишь поводом, чтобы отвлечься от мыслей о семье. Но, к сожалению – или к счастью, – близких невозможно забыть даже на время. И она по-прежнему думала о родном доме и его обитателях, не давая себе сосредоточиться на других, более важных в данный момент вещах.
Не помогла отвлечься даже дрянная «жёлтая» газетёнка, что печаталась силами и средствами подпольных объединений недовольных граждан, которых утомила шедшая уже не первый год «быстрая война ради конца всех войн»…
* * *
Поезд начал останавливаться. Почувствовать лёгкий толчок, который прошёлся по всем вагонам, А’Ллайс приоткрыла сонливые глаза и тихо выдохнула. Лениво повернув голову в сторону окна, девушка увидела станционный перрон, отчего заметно оживилась и почувствовала, будто всю её усталость словно рукой сняло.