В то же время она не хотела разочаровать своего отца и применила свойственную ей логику. Перед поездкой в Японию надо было еще пройти трехмесячное обучение. Мама сказала родителям, что в этот период подаст заявление на визу в США. Одобрят – полетит с мужем в Америку, нет – отправится в Японию. Вскоре ей дали визу – и все было решено. Папа прибыл в США в январе 1988 года, мама – в декабре.
Им было нелегко. Маме пришлось отказаться от мечты учиться дизайну одежды, а папа зарабатывал мало, поскольку был студентом. Потом в семье случилось пополнение – и с финансами стало совсем туго. Денег на курсы английского не осталось, поэтому мама решила учить язык самостоятельно.
В детстве сестры говорили с родителями на китайском (сохранились видео), а с поступлением в школу переключились на английский. Поскольку Элис и Дженис стали общаться друг с другом на английском, мама начала лучше его понимать. По ее словам, так осваивать язык было несложно, ведь дети используют простые слова. Мама училась вместе с дочерьми по детским образовательным передачам. Она настаивала, чтобы дома мы все говорили по-английски, потому что это ей помогало.
Когда моему старшему брату Тони было около пяти лет, мама записала всех на субботние уроки китайского в местной китайской церкви, чтобы мы не разучились на нем общаться. Но потом Тони стал участвовать в шахматных турнирах, которые совпадали с уроками по времени. И занятия китайским в итоге пропускал не только он, потому что вся семья ездила с ним на соревнования. Элис и Дженис тоже начали играть в шахматы, и мама поняла, что без уроков китайского можно обойтись. Мы до сих пор немного понимаем устную речь, поскольку родители между собой общаются на китайском, а с нами – на смеси китайского и английского. Когда Дженис было 11, а Тони – восемь, родители отправили их в Пекин в летний шахматный лагерь вместе со сборной Китая. Задумка была в том, чтобы они развили не только игровые, но и языковые навыки, а также поближе познакомились с китайской культурой. Всего через несколько дней Дженис и Тони уже общались с другими шахматистами и тренерами.
Мама также уловила, что мы хотим быть как можно более похожими на других детей, и речи это тоже касалось. Когда сестры начали говорить дома на английском, мама почувствовала, что они не хотят отличаться от одноклассников. Это вечная проблема детей в семьях иммигрантов: поиск правильного баланса между ассимиляцией и сохранением идентичности или ценностей, исходящих из уникального культурного наследия. Элис признается: сегодня ей кажется, что она тогда слишком быстро отказалась от китайской культуры в пользу американских ценностей. Ее примеру потом последовали все остальные.