– Н…нет… Просто… Не голоден, – парень отдёрнул руку, – Вы уж простите меня.
Девушка поспешила вернуть хлеб на место.
Тишина густела и накаливалась. К концу трапезы воздух в избушке можно было резать ножом. Андрей чувствовал себя максимально некомфортно. Как кусок мяса в ванне с крокодилами. Но телефон показывал половину первого ночи, а это означало ещё несколько часов до рассвета.
– А теперь всем спать, – поднявшись из-за стола, отрезала старуха.
Парни побросали еду, развернулись и удалились за штору ближе к выходу. Заскрипели деревянные кровати.
Девушка споро убрала всё со стола. Погасила свечи и скрылась с другой стороны от печки. Туда же ушла хозяйка.
Андрей остался один… В гнетущей темноте и тишине. Лишь погасли свечи, как ночь влилась таким же черным потоком в окна, какой стекал из печи.
Парень уже понял, что заботится о нём никто не станет.
«Вот уж повезло. Из всех избушек, раскиданных по горным глубинкам, попасть именно в эту! Даже не знаю, что лучше. Ночевать здесь или под открытым небом, – мысленно сетовал он, – Ну ничего. С рассветом меня здесь не будет. И всё это превратится в очередную инструкторскую байку».
Парень устроился на узкой лавке. Чтобы не падать, пришлось скрестить руки. Череп катался костяшками о жёсткие доски, и парень не знал, сможет ли уснуть.
От безысходности он открыл глаза. Девица… Стояла прямо над ним. Он шарахнулся от неожиданности. Как она подошла так близко?
В руках девушка держала одеяло, подушку и толстый вязанный половик. Андрей понимающе встал.
Она накрыла половиком скамью. Положила подушку, заботливо её взбив. Постелила одеяло сверху… Парень хотел поблагодарить её, но девица прижала палец к губам, одними глазами показывая в сторону занавесок, за которыми спали братья.
Андрей понимающе кивнул.
Девушка ушла. Парень снова устроился на лавке. Спать стало гораздо удобнее, и Андрей сам не заметил, как провалился в сон.
***
– …вода не пьётся,
Сердцу бойкому неймётся,
Трава сочная под копытом застыла…
Андрей лежал в полудрёме, слыша мерный шепот.
– Выпьешь, ляжешь, и ждёт тебя там могила.
Парня вышвырнуло из сна. Он распахнул глаза. Во взгляд бросились скалящиеся пучки трав, а нос обдал мерзостно-сладкий палёный аромат.
Ещё секунду он соображал, где находится. Потом вспомнил… Перевал, избушка, старуха… Старуха! Это был её голос.