. Деньги нужны для того, чтобы платить по счетам. Изобилие, всегда говорит мама, это всего лишь сон.
Глядя на наши дамплинги, она одобрительно кивает.
– Неплохо. Может, когда-нибудь и вы здесь будете работать.
Она шутит, но краска заливает мне шею, уши горят. Я знаю, что это и есть мое будущее. Но не будущее Ариэль или Эверет.
Ариэль обтирает руки тканевой салфеткой и пододвигает блюда к маме.
– О другом мы и не мечтаем, миссис Ли.
Ариэль бросает взгляд на телефон, а потом, поджав губы, поднимает голову и смотрит на нас.
– Тебе пора, да? – спрашиваю я.
Ариэль кивает и выбирается из-за стола. Эверет уже всхлипывает, слезы тихо сбегают к подбородку. Мы шагаем к выходу, мама бросается за салфетками и протягивает их, смятые, Эверет. Она ненавидит плач даже больше, чем прощания.
– Удачи тебе в Калифорнии, Ариэль, – говорит она и уходит в подсобку с полными подносами дамплингов.
Я нагибаюсь и выкатываю из-под стойки три больших чемодана.
– Будем все время переписываться и устраивать видеосозвоны, – обещает Ариэль. – И электронные письма друг другу слать.
– О-о, письма, – восторгается Эверет. – Типа мы такие старомодные и переписываемся по-настоящему. Мне нравится эта идея.
– Окей, – говорю я. – Каждый день?
– Ариэль в тот же день на сообщения не отвечает, даже когда она дома. – Эверет шмыгает носом, а потом, осознав смысл сказанного, нервно сглатывает.
Но Ариэль, похоже, ничего не заметила.
– Эй, – смеется она, – я вообще-то стараюсь.
– Раз в неделю, – предлагаю я.
– Окей, – соглашаются девчонки, – раз в неделю.
Эверет обхватывает Ариэль за талию, сжимает ее хрупкую фигурку в объятиях.
– Спасите, меня душат!
Хватка Эверет не ослабевает.
– Ходи там за нас на свидания с красавчиками, ладно?
– О, само собой. Забью на учебу ради парней.
– Моя девочка.
Мы выходим на улицу, прячемся от летней жары в тени козырька. Флашинг[4] просыпается. Весь квартал увешан вывесками на китайском. Мистер Женг снимает с тележки стеклянный колпак, под которым обнаруживаются соленый пудинг из тофу и сладкое соевое молоко. Утренний воздух наполняется вонью старых паропроводных труб и сигаретным дымом.
Ариэль вызывает такси, и через пару минут к нам подлетает блестящий седан. Она запихивает чемоданы в багажник и обнимает нас на прощание.
– Два месяца, – говорит она, – а потом мы снова будем вместе.