Уже недолго остаётся ждать.
И тщетные попытки образумить
Несчастный озверевший род людской
Все оборачивались только лишь тщетой.
Погрязли люди в злобе и безумье.
1995—1996гг.
Своего коня я заморил
Сколько стран убогих проскакал
Где б коня я не остановил
Где бы ни заночевал
Всюду люди, как дикие звери живут
И по мелочи глотку друг другу грызут
Всюду матери плачут, по сыну скорбя
И один лишь девиз – каждый сам за себя…
Отыскать бы хоть одну страну
Где б найти я смог всё, что искал
Где спасут, коль вдруг пойдёшь ко дну
Или зря я столько проскакал?
Укажите мне место на грешной земле
Где я больше не встречу невинных в петле
Где наказан жестокий тиран и палач
И не слышен надрывный безудержный плач
Только мест таких не отыскать
Такова, видать моя стезя
По траве высокой вдаль скакать!
И свернуть с пути уже нельзя!
Пока конь подомной не устанет скакать
Пока правду в пути не смогу отыскать
Пока путник усталый находит приют
Верю я, есть места, где нас помнят и ждут…
1996г
Выйду в поле на заре:
Храм Господень на горе.
Молча Богу помолюсь,
До земли я поклонюсь.
Ввысь уходят купола,
И звонят колокола.
Русь Святая – боль моя,
Белоснежные поля,
Кружевная,
Расписная,
Безмятежная земля.
Колокольный перезвон,
Образа святых икон.
А на Руси моей всегда
Бьёт родниковая вода.
Бьёт ключ живой из-под земли.
Прохожий, жажду утоли.
Колёса вязнут у машин.
Взревел ЗИЛ, сильно накреняясь,
И из-под старых стёртых шин
Вдоль колеи ложиться грязь.
Встану я под образа
Подниму я вверх глаза:
Много горя на Руси
Сохрани её, спаси.
Помолюсь среди икон,
Поклонюсь и выйду вон.
А на Руси моей всегда
То половодье, то метель,
То поднимается вода,
То гололёд, то оттепель.
То птицы вольные летят
На юг осеннею порой,
Но возвращаются назад —
Их ждёт и манит край родной.
Выйду в поле на заре:
Храм Господень на горе.
Молча Богу помолюсь,
До земли я поклонюсь.
Ввысь уходят купола,
И звонят колокола.
1997г.
Сомненья – прочь, безверье – прочь,
Ведь вера божия бездонна!
И как-то раз на землю в ночь
Явилась Белая Мадонна.
Кругом – одни конвейера,
Вдаль убегает автостелла.
И только девушка одна
Мессию светлую узрела.
На километры – ни души.
Мадонна, ликом к домне встав,
Взмолилась вдруг в ночной тиши,
Ладони к печи распластав.
И вот растаяла, пропала
Мадонна Белая в ночи.
Напрасно девушка кричала,
Не докричишься. Не кричи.
Тая в себе огромный, мощный