В тот день, навестив Ковалевых, дедушка был на базаре, а тетя Рая варила в летней кухне борщ, я наблюдал как бабушка Варя в доме строчила на швейной машинке. Называлась она «Зингер» и меня очень интересовала. Однако трогать машинку мне запрещалось, так что сидел на стуле, дрыгал ногами и наблюдал.
Сделав перерыв, бабушка встала, подошла к большому сундуку у стены откинула крышку и стала что-то искать. Я тут же соскочил со стула, прошлепал босыми ногами туда и, поднявшись на цыпочки, заглянул внутрь.
В сундуке была сложена праздничная одежда, сбоку длинный пенал. А в нем, среди каких-то коробочек, флаконов и мотков ниток, тускло блестели орден и несколько медалей. У папки они тоже были, но эти увидел впервые.
– Чьи они? – задрал голову.
– Твоих дядей Алексея и Владимира (вздохнула) оба погибли на войне. Царствие им небесное, – обернувшись, перекрестилась на икону, висящую в углу
– Можно посмотреть?
– Держи, – вложила мне в ладошку орден. – Это Алешин.
Он был в виде рубиновой звезды с золотым серпом и молотом, перекрещен винтовкой с саблей, в центре по кругу белой эмали, золотыми буквами какая-то надпись.
– Красивый, – поцокал я языком. – Ладно, я с ним немного погуляю?
– Добре, – закрыла крышку сундука бабушка и вернулась к своей машинке.
Я прикрепил орден к майке, вышел на веранду, а оттуда, надев сандалии, во двор. Там, представляя, что солдат, промаршировал до ворот и вышел на улицу. Она была пустынной, в траве гуляли куры, на лавочке перед домом Шараповых сидели Юрка и Колька. Грызли семечки.
– Это ш о у тебя на майке за значок? – спросил Колька, когда поравнялся с ними.
– Не значок, а военный орден! – гордо ответил я.
– А ну ка топай сюда, поглядим, – сплюнул на землю шелуху Юрка.
– Во,– подойдя к ним, выпятил грудь.
– Ну-ка, ну-ка, – отвинтил его у меня с майки Колька и оба принялись рассматривать, – стоящая вещь (переглянулись).
– Слушай, давай меняться, – предложил Юрка.
– Не, – повертел я головой.
– Так ты же не знаешь на что?
– На что? – мне стало интересно.
– Щас, – встал с лавки Юрка и ушел во двор.
Вскоре вернулся и показал мне плоский фонарик, – во, немецкий «Даймон»*. Отлично работает. Нажал сбоку кнопку, в стекле загорелся свет, передал Кольке. Тот тоже включил – выключил, оба уставились на меня, – ну так как?
– Согласен, – решительно кивнул я. Обмен состоялся.