От моего крика Рома не проснулся. Перевернулся на бок и подтянул одеяло к подбородку. Я же ещё долго сидела на кровати, высматривая в темноте глаза и лапы ужасного зверя. Пытаясь выровнять дыхание и успокоиться, искала рациональные причины своего страха. Пока не пришла к выводу, что просто мне не повезло словить кошмар.
Рассказать о сне не успеваю – до нас доносятся голоса друзей.
– А вот и мы!
Даша и Оля возникают словно из ниоткуда, пугая меня своими возгласами. Рома перекидывается с Гришей парой фраз и ловит взглядом что-то или кого-то, полностью меняясь в лице.
– Идёт… —бросает небрежно, сразу же отворачиваясь.
Рядом с нами появляется Фима, улыбаясь от уха до уха.
– Вот оно, лицо человека, который ещё не знает, что его ждёт в пути, —усмехается Оля, поправляя лямки рюкзака.
– Ладно, погнали! Скоро отправление!
В поезд нас сажают, с опаской поглядывая на объем рюкзаков. В плацкарте тесно и без наших вещей, поэтому мы старательно распихиваем рюкзаки под сиденье и наверх. И я чувствую, что сейчас в дороге у меня есть хороший вариант проспать часов десять, дальше – непонятно когда.
Сон выходит поверхностным и рваным. После я оказываюсь куда более уставшей, чем до него. Мне с трудом представляется дальнейшее путешествие до первого серьезного привала.
– С тобой всё хорошо? – Даша ставит передо мной стаканчик с растворимым кофе. – Наша станция через двадцать минут. Тебе стоит привести себя в порядок.
Даша одна из тех, кто просто спрашивает, на самом деле не испытывая интереса к ответу. Вот и на этот раз. Я оглядываюсь на ребят. Они режутся в карты вместе с Фимой, который уже снял оба носка и толстовку, проиграв не один кон. Его явно подначивали Гриша и Рома. За подобное я не могу их ругать. Это старая традиция, которая была до нас и останется после. Улыбнувшись, смотрю на погоду за окном. Где-то там, куда мы и собираемся, огромные тучи. Небо раскалывает молния, и в свете, озарившем на миг, я вижу профиль медведя с открытой пастью.
– Это всё сон, – вздрогнув, тихоговорю себе.
Прибаутки, чтобы напугать малахольных туристов и походников. И подобное можно объяснить с научной точки зрения —зрительная иллюзия и ничего больше. Только отвернувшись от окна, я не могу унять страх, отравляющий существование. Я знаю, просто уверена, что этот поход – большая ошибка. Но не могу объяснить причину своих мыслей. До этого я всегда могла справиться со своим ужасом и мандражом —плыла по течению и исправляла по ситуации. Я никогда не паникую, не очкую —всегда иду вперёд.