– Борко, пусть она останется у нас, – молодая женщина умоляюще взглянула на мужа. – Нам разрешат, дом у нас большой и есть корова. Пожалуйста, пусть она останется.
Вспомнив о брошенной в огороде лошади, Борко побежал во двор. Лошадь никуда не делась, да и зачем ей было куда-то идти, когда и здесь было много вкусного. Например, капуста, ростки которой были уже достаточно большими, и вытянувшиеся в разные стороны молодые мягкие листочки было очень удобно отрывать от стебля. За время отсутствия хозяев лошадь успела съесть почти десяток будущих кочанов. Борко, ругая себя и животное, завел лошадь в конюшню, отвязал лодку и занес сундучок и ящик в дом. Небольшие по размеру, они были очень тяжелыми, и Борко весь взмок, пока перетащил находки в комнату. Да еще пришлось повозиться с замками: они упорно не желали поддаваться. Огда, как могла, помогала мужу и совместными усилиями им, наконец, удалось открыть сначала сундучок, а затем и ящик. Откинув крышку сундучка, супруги второй раз за день вскрикнули от удивления: внутри оказались деньги: серебряные и золотые монеты, большие, как ладонь ребенка и новые, как будто вчера отчеканенные. Таких денег Борко и Огда никогда не видели, для них это было сокровищем, настоящим богатством. Борко взял одну монету, подкинул на ладони, пытаясь определить вес, попробовал на зуб, попытался согнуть, но обмана не было – монеты, в самом деле, оказались сделаны из настоящего драгоценного металла. Всего в сундучке оказалось сорок девять золотых и пятьдесят шесть серебряных монет. На одной стороне каждой из них был ободок из странных знаков, напоминавших детские каракули, в центре ободка угадывалось изображение женского лица, на другой был нечеткий оттиск птицы. Солнечный луч проник в окно и, отразившиеся от поверхности монет, по стенам и потолку запрыгали солнечные зайчики. Огда быстро захлопнула крышку сундучка.
– Это ее приданое, Борко. – Молодая женщина решительно посмотрела на мужа, – это ее деньги. Иди к старосте и расскажи ему все. Проси его, умоляй, чтобы девочку оставили у нас.
– Про деньги тоже говорить? – к Борко вернулся дар речи, но он был слишком растерян и не успевал за всеми быстро развивающимися событиями этого бурного дня.
– Да, но не про все. – Огда с трудом затолкала драгоценный сундучок под кровать, – покажем ему половину или даже меньше, отдадим парочку, остальные оставим ей. Все равно это не наши деньги, Борко, мы не можем их тратить, но у нас будет ребенок и ничего страшного в том, что за несколько монет мы купим право оставить ребенка у себя.