– Я – твоя. А ты – мой.
Мою кожу обдало жаром, а мысли остались нетронутыми. Хмыкнув, я побрела к жилому корпусу.
Мисс Пруденс встретила меня обеспокоенным воркованием:
– Деточка, ты так совсем себя загоняешь! Одни кожа, да кости! Сил моих нет видеть, как эти ироды вас ухайдокали!
Я с благодарностью прижалась лбом к гладкой и как будто чуть теплой деревянной поверхности:
– Я повторюсь, но, как хорошо, что ты есть, тетушка.
Разомлевшая комендантша все же уточнила:
– Да разве ты уже говорила сегодня такое?
– Нет, но думала точно. – подмигнула я ей, ласково нажимая на ручку и заходя вовнутрь.
***
– Думай лучше, Зар! Ты же великий ученый всех времён и народов! – не унималась я, прижимая духа к стенке. – Какой его следующий шаг?!
– Кирочка, хорошая моя, не знаю я! – голосил в ответ Хранитель. – Поработит мир, да и дело с концом!
– Да сколько раз тебе говорить? Не нужна ему власть, он – безумец! Его ни деньгами, ни короной не проймешь. – выла я уже на грани бессилия.
Этот древний прохиндей как заведенный твердил одно и то же, даже не пытаясь мыслить шире! Словно нужно обладать недюжинной смекалкой, чтобы понять: будь ему нужно что-то обыденное и мирское – он просто выдвинул бы требования, а не отсиживался молча во дворце.
Если Эрмин вообще там!
Неизвестность сводила меня с ума даже больше, чем твердолобость некоторых особенно умных.
– Ты ведь сам рассказывал мне, что мальчик с детства рос экспериментатором, подбивал сверстников на всякое, интересовался нетипичными вещами. Сам подумай!
– Ну да… Но пытливый ум ведь не диагноз! – бормотал Ельгизар.
– Хорошо. Давай зайдем с другой стороны – что произошло между ними? Почему бабушка и дедушка перестали даже упоминать имя Эрмина? Как вышло, что старшего сына нет на родовом древе? – я медленно подводила его к сути.
– Не могу сказать, что я был в курсе всех подробностей… – начал дух. – … но одно могу сказать точно – разногласия сопровождали их отношения всю жизнь. Эрмин всегда пытался доказать им, что есть иное виденье мира, другой подход, что серая мораль на то и серая, чтобы не поддаваться оценке.
– Та-ак… – протянула я.
– Некоторые его эксперименты..кхм, выходили за рамки общепринятых норм. Сколько бы юноша ни старался показать себя родителям – он только все больше увязал в скандалах и осуждении общественности. Идрису и Карнелии, конечно, приходилось «подчищать» за ним, а это не то, что бы благоприятно сказывается на взаимоотношениях внутри семьи. – разводил руками Хранитель.