Под аплодисменты гостей слуги распахнули высокие двери, являя взору пиршественный зал. Длинный стол, уставленный серебряными блюдами под крышками, сиял белизной скатертей. На стенах в медных подсвечниках пылали багровым свечи, отбрасывая зловещие блики.
Толпа гостей ринулась в зал, подхватывая под руки ошарашенных ребят. Аня и Дэн, сдавленные со всех сторон, беспомощно переглянулись. Выбора не было – им пришлось последовать за всеми.
Хозяин замка величаво проследовал к дальнему концу стола, грациозно опустившись во главе. По правую руку от него слуги усадили Макса и Лену, по левую – Серого, Аню и Дэна. В торце разместились самые важные на вид гости.
– Итак, позвольте представиться! – проникновенно заговорил хозяин, обводя взглядом смертельно побледневших ребят. – Я – граф Рэйвенвуд, владелец этого скромного поместья. И мне не терпится узнать наших новых друзей! Прошу, назовите ваши имена, юные создания!
Ребята нервно переглянулись, не зная, что отвечать. Лена судорожно вцепилась в руку Макса, Серый икнул и схватился за бокал. Но тут вперёд выступил Дэн:
– Сожалею, ваше сиятельство, но боюсь нам пора, – решительно произнёс он, поднимаясь из-за стола. – Мы благодарны за гостеприимство, но нас ждут. Наши друзья будут волноваться.
Граф медленно перевёл на него полыхающий алым взгляд. Губы исказились в жутковатой усмешке.
– Какая жалость… А я так надеялся, что вы составите нам компанию. Право слово, у нас будет чем… угостить дорогих гостей, – промурлыкал он.
В его голосе прозвучала неприкрытая угроза. По спинам ребят пробежал холодок.
– Боюсь, вы не поняли, – с нажимом повторил Дэн, медленно пятясь к выходу. – Мы действительно спешим. Нас ждут. Так что прошу нас извинить.
Повисла тягостная пауза. Гости с жадным предвкушением следили за разворачивающейся сценой, нетерпеливо облизывая губы. Казалось, зал распирало от голодного возбуждения.
Неуловимым движением граф оказался перед Дэном, преграждая путь. Глаза его опасно сузились.
– Видите ли, мой юный друг, – вкрадчиво произнёс он, склоняясь к лицу парня, – здесь только я решаю, кому приходить и уходить. А ещё я очень, очень не люблю, когда мне перечат…
С этими словами он распахнул рот в безумном оскале, явив взору длинные игольно-острые клыки. Покрытые бурыми потёками запёкшейся крови.